Капюшон, фары, пистолет Марголина

– Своим я скажу, чтобы тебя слушали, за старшего пойдешь вместе с Фомой. Он хоть и боец опытный, а в руках себя не всегда держит, да и языка не знает. Оружие у ребят есть, тебе пока не надо. Переведешь там этому чеху непонятливому все, что Фома скажет. Бабки желательно сразу забрать. Они у него есть, это сто процентов.

Утром следующего дня возле отеля, где Кирилл впервые за несколько последних суток смог нормально выспаться, остановился старый внедорожник, в котором находились трое подручных Вдовиченко. Когда Сухов увидел их, то сразу понял, почему они не могут выучить чешский. Ребята были явно обделены интеллектом: одна бритая и две короткостриженные головы в шрамах напоминали отбивные груши, а сломанные уши и злобные взгляды способны были отпугнуть даже самых бесстрашных чешских граждан. В криминальном мире таких называют «торпедами». Самым старшим из них по возрасту и весу был пухлый мужчина лет тридцати пяти с круглой головой, гладко обработанной бритвой. Он представился как Фома. От двух других, более молодых, похожих друг на друга, как братья-близнецы, его отличала избыточная жировая масса и противные складки на затылке. Двое молодых балбесов, возможно и являвшиеся братьями, представились Сухову так же, как и Фома, своими кличками – Пулей и Мухой. Компания для Кирилла оказалась малоприятной.

Уже через пару десятков минут Сухов и трое вверенных ему бандита стояли возле калитки частного дома на окраине Праги. Несмотря на настойчивый стук, хозяин долго не открывал дверь. Снаружи было слышно, как он суетливо бегает из комнаты в комнату. Один из боевиков навалился плечом на дверь и выбил ее. В этот момент хозяин дома стоял в коридоре прямо перед дверью с телефонной трубкой в руке. Фома моментально выхватил из его рук телефон и, схватив за шею, потащил в гостиную, где бросил на диван.

– Кристоф, здарова, братан! Сколько лет, сколько зим! Чо, русский выучил, не?

Сухов прошел вслед, наблюдая за поведением чеха. Это был мужчина лет тридцати, явно напуганный, но не удивленный. Похоже, бойцов Вдовиченко он уже встречал ранее. Двое других бандитов – Пуля и Муха – пробежались по небольшому одноэтажному дому и вернулись в гостиную, жестами пояснив, что в доме больше никого нет.

– Дверь входную прикройте, – тихо произнес Сухов, взглянув на Пулю.

Молодой спортсмен, оскалив зубы, вернулся в прихожую и захлопнул дверь с выломанным замком. Бандитам явно не нравился Сухов и уж тем более тот факт, что его к ним приставили старшим. Они вообще не любили незнакомцев.

Окна в гостиной были зашторены, царил полумрак. Посередине комнаты находился журнальный столик и П-образный диван, обтянутый рыжим дерматином. На нем испугано сидел Кристоф. Вдоль стены напротив дивана стояли два шкафа с открытыми полками, заставленными книгами и сервизом. Между шкафов располагался комод с плоским телевизором, из которого едва слышался голос диктора новостей.

Хозяин дома дрожащими руками постоянно теребил свои слегка взъерошенные светлые волосы и надетую на нем помятую футболку. Он не был похож ни на наркомана, ни на жулика, который мог бы впустую растратить чьи-нибудь деньги, а скорее походил на начинающего бизнесмена средней руки, связавшегося не совсем с теми людьми, с которыми бы следовало.

– Так, уже суббота. Деньги где? – на повышенных тонах произнес лысый толстяк Фома, присев на диван рядом с чехом и по-отечески положив ему на плечо свою короткую, но тяжелую руку.

– Он спрашивает, где наши деньги, – произнес Сухов по-чешски, обращаясь к Кристофу.

Услышав знакомую речь, чех обрел некую долю надежды в глазах и теперь смотрел только на Кирилла, сразу же ответив ему на родном языке:

– Я уже говорил им, что платить сейчас нечем!

Далее несостоявшийся чешский бизнесмен начал причитать Сухову о своем шатком финансовом положении, о том, что брал деньги на развитие бизнеса, но проект провалился, и что жена у него в больнице, и что он готов все вернуть, но просит отсрочку. Чех говорил так быстро, что Сухов успевал понимать его лишь частично, разобрав лишь, что должник предлагал забрать плазменный телевизор из его дома в часть долга.

– Да закрой пасть, сволота! – вдруг прикрикнул Фома, все это время сидевший на диване рядом с Кристофом, после чего отвесил ему шлепок ладонью по затылку.

– Он предлагает имущество из дома забрать: денег нет, говорит, – перевел Сухов.

– Думаешь, я не знаю, что он буровит? У него одна и та же песня по жизни – денег нет, но вы держитесь! – усмехнулся бандит и извлек из поясной кобуры пистолет. – Пальцы на стол! Быстро!

Чех пытался не выдавать свой страх, но получалось плохо. Он боялся, но явно не за себя. Сухов успел заметить, что в конце коридора расположена комната с детскими игрушками. Детей в доме не наблюдалось, к счастью для всех.

– Положи пальцы на стол, – дипломатично на чешском обратился Сухов к Кристофу.