Капкан для бессмертного адмирала

Она и еще три десятка людей отправились в дальнее путешествие, с заданием доставить тысячи полторы антропоморфных зверят на сказочный остров далеко в южной части океана Штормов. Поднимаясь по трапу и прилежно предъявляя на входе билетики, гомонящая пушистая толпа заполонила корабль. Похожие на детей лет семи-восьми, в одинаковых коротеньких кимоно, пассажиры разбежались по палубе, забрались в трюм, залезли на мачты. В каждом углу и за каждым ящиком, под ногами, вокруг и даже над головой у каждого из команды корабля теперь творилась веселая возня. Отовсюду беспрестанно слышался писк, веселый смех, взвизгивания и шебуршание.

По палубе то туда, то сюда то и дело пробегала шумная ватага юных пассажиров, что превращалась в весело бушующий шторм, если кому-либо приходило в голову бросить им мячик. А если начать кормить или позвать гладиться, то смельчак рисковал тут же оказаться погребенным под урчащим и ластящимся цунами из котят, щенят, зайчат и оленят.

В реальном мире, подобные чудеса сразу вызвали бы у любого адекватного человека массу вопросов, но кто удивляется странностям во снах?

Корабль продолжал плавание и все веселились, потешаясь над баловством пушистых пассажиров. Зверята легко втягивали в свои игры кого угодно и даже Мей, в обязанности которой входила расстановка и открытие коробок с едой, вскоре обзавелась любимицей. Щуплая девочка-зайка, что боялась или стеснялась пробиваться сквозь толпу к коробке, жалобно посмотрела на стоящую рядом с ней грозную воительницу и что-то ёкнуло у одиноко стареющей женщины в груди. Мей вошла в пушистый водоворот, бурлящий вокруг коробки, пробилась к центру и, набрав побольше разных вкусностей, вернулась к зайчонку.

С того момента, зайка ходила за ней хвостиком и вертелась под ногами, по-детски пытаясь помогать, а по вечерам, когда зверята собирались петь успокаивающие песни перед сном, она тихонько забиралась ей под руку. Пригревшись и получив первую порцию почесываний за ушками и по спинке, пушистая малявка нахально перебиралась Мей на колени, где сворачивалась в мурчащий клубок и засыпала, убаюканная мирными песнями, слова и мелодии которых четыре века как забыты людьми.

Но разве кролики мурлыкают?

Мей задумывалась об этом только позже, когда вспоминала об этом путешествии. В моменты вечерних песен ей было необычайно хорошо. Такое умиротворение царило в душе, что ни малейшего желания не было искать несовпадения сна и реальности.

Один раз на их корабль напали. При прохождении узкого пролива меж двух островов, несколько длинных быстроходных лодок выскользнуло из-за скальных нагромождений, догнало корабль и десятка три устрашающего вида людей взобрались на палубу. Только для того, чтобы прийти в ужас непонятно от чего, уронить оружие и удрать обратно на свои лодки. Причем при отступлении они казались уже не бодрыми и агрессивными, а ужасно сонными и едва пересиливающими в себе желание повалиться на палубу. С их оружием все оставшиеся дни играли зверята, группами в пять-шесть хвостов таскавшие туда-сюда тяжеленные дубины со вбитыми зубами морских рыб и молоты из палок с прикрученными камнями.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается.

Войдя в лазурную солнечную бухту зеленого острова, корабль бросил оба якоря и встал, а зверята шумной гурьбой высыпали на палубу.

— Прибыли! Прибыли! — загомонили они, подскакивая на месте и толкаясь. — Ура! Ура! Наконец-то!

— Дяди и тетя, спасибо вам! — зверята повернулись к немногочисленным людям, стоящим среди них, и вдруг весело рассмеялись. — Но знаете что? Мы вас обманули!!!

Несколько тысяч разнообразнейших зверят разом крутанулись на месте и… превратились в рыже-золотых лисят. Все до единого. Ни зайчиков, ни котят. Одни хитрые рыжие обманщики и обманщицы, прекрасно знающие, что во всем мире людей они объявлены вне закона.

Матросы и шиноби в обомлели, а лисята, хохоча и гомоня, помчались к борту, от которого до самого берега вдруг из-под воды поднялся настоящий мост из живых морских черепах. Зверята пушистым потоком хлынули через фальшборт на спины черепахам и, не хуже чем по мощеной тропинке, поскакали по ним к берегу.

Кто-то потянул Мей за рукав и она, оглянувшись, увидела смущенную девочку-лисичку, в которой без труда узнала ту самую стеснительную зайку, что жалась к ней, ища ласки и тепла. Юная лиса сделала пару движений ладошкой, прося куноичи присесть на корточки, а когда та, поколебавшись, выполнила ее просьбу, девчонка крепко обняла ее. Еще на миг озарила золотистым светом, а потом, отступив, умчалась за своими братьями и сестрами.