Капкан для медвежатника

– Ага, – грубо произнес Пал Палыч, – а сообщник этот взял да и испарился. Растворился прямо в воздухе... Нет, дражайший Борис Яковлевич, не было у Родионова никакого сообщника. Как и времени передать эти документы.

– Но суд постановил...

– А скажите, как вы оказались той ночью возле банка? – полюбопытствовал Заварзин, не дав договорить управляющему. – Мне кажется, вы просто знали, что вот-вот должно случиться ограбление... пустого сейфа.

– Вы забываетесь, сударь! – воскликнул Борис Яковлевич и хотел было непримиримо погрозить пальцем, но жест у него не получился: ладонь задрожала. Это обстоятельство опять не осталось незамеченным двумя опытными дознавателями. «Поплыл господин управляющий», – подумал про себя Аристов. То же подумал и начальник Охранного отделения.

– А чего это вы так волнуетесь? – быстро спросил Заварзин. – Может, вам нехорошо?

– Со мной все в порядке.

– А может, опасаетесь, что полиция докопается до ваших злодеяний?

– Я ни в чем не виноват! – отрезал Борис Яковлевич и вспотел. Так быстро и обильно, что по его лбу, шее и щекам потекли капельки, оставляя за собой влажные дорожки.

– Вы не ответили мне на вопрос, как это вы оказались в самый подходящий момент возле банка, да еще в сопровождении полицейских? – продолжал наседать Заварзин. – И еще: почему тревожная сигнализация не зазвонила, когда взломщик проник в банк, а потом и в ваш кабинет? Вы ее отключили? Отвечайте немедленно, господин управляющий. Иначе с вами будут разговаривать иные люди, не столь любезные, как мы...

– Да, но это в случае, если вы будете продолжать запираться, – мягко добавил Аристов.

– Отвечайте же, ну! – прикрикнул на управляющего Пал Палыч и сделал изуверское лицо.

– Что? Ах... Боже мой, – оторопел от такого напора Заславский. – Я не могу...

– Можете! – гаркнул на него Заварзин, приведя Бориса Яковлевича в настоящий трепет.

Заславский, похоже, был сломлен, и надлежало ковать железо, пока горячо. То бишь вынимать из управляющего добровольное и чистосердечное признание...

– Да вы не волнуйтесь так-то уж, – мягко произнес Аристов, доброжелательно посмотрев на Заславского. – Просто скажите правду, и все закончится для вас благополучно. Мы вас даже не арестуем... Может быть... Если вы, конечно, вернете секретные документы.

Управляющий банком как-то неловко дернулся. Рот его скривился, и обоим полициантам показалось, что мужественный с виду и спортивный мужчина с благородной сединой и весьма солидным положением сейчас расплачется, как мальчишка.

Надо же, какая метаморфоза...

– Это все... она, – выдавил из себя, наконец, непослушными губами Заславский. – Она. Я тут совершенно ни при чем. Клянусь вам.

– Клясться будете в церкви на алтаре, – жестко произнес Пал Палыч. – Кто это – «она»?

– Екатерина Вронская? – подсказал ему Аристов.

Родион Яковлевич кивнул:

– Она... Кити.

– Ну, рассказывайте дальше, Борис Яковлевич, не тяните кота за... усы, – грубовато поторопил его Заварзин.

Тактика начальника Охранного отделения Департамента полиции была беспроигрышной. И Заславского будто прорвало. Захлебываясь и брызгая слюной так, что Аристову и Пал Палычу пришлось от нее уворачиваться, Борис Яковлевич начал:

– Это все она, Вронская. Екатерина Васильевна. Мы познакомились с ней на Рождественском балу в Дворянском собрании прошлой зимой. И стали встречаться.

– Где происходили встречи? – по-деловому спросил Аристов, чтобы удостовериться, что Заславский говорит правду.

– На съемной квартире или у нее, – с готовностью ответил Борис Яковлевич.

– Продолжайте, – в приказном тоне произнес Пал Палыч.

Заславский кивнул:

– Она... Я ведь женат, но она буквально обворожила меня. Если хотите, околдовала! И я был вынужден забыть божии законы и подчиняться опутавшей меня страсти. Бес попутал, господа...

– А вторая ваша любовница, Наталия Лихачева, она что, тоже вас обворожила? – не без язвы в голосе спросил Пал Палыч.

– Да... То есть нет. Тут совсем другое... Она так, для удовольствия... – ответил Заславский сконфуженно, чтобы хоть что-то ответить.

– Вот как! – хмыкнул Заварзин, переглянувшись с Григорием Васильевичем. – Что, снова виноват бес?

– Нет. – Борис Яковлевич опустил голову. – Здесь я сам, признаю, виноват. Но она меня не пленила, я могу с ней расстаться в любую минуту. А с Кити совершенно другое дело, на меня просто какое-то наваждение нашло.

– Хорошо, продолжайте, – разрешил начальник Охранного отделения. Ему был крайне мерзок Заславский, но он был вынужден довести дознание до логического конца. Аристову же было, похоже, только любопытно...

– Знаете, что она выделывала при наших интимных встречах? – управляющий поднял умоляющие глаза на полковника Заварзина. – Перед этим не смог бы устоять ни один мужчина, клянусь.

– Она – это кто: Лихачева или Вронская? – придавая голосу мягкость, спросил Аристов.