Капкан для призрака

– Ты давай тут заканчивай, а я еще одно дело сделаю. Откроешь только мне!

Он выскользнул в пустой коридор, быстро отпер ключом комнату Лапидарова. По его плану Лапидаров, убив Замятина, быстро и незаметно покидает пансионат. Конечно, логичнее было бы оставить «тело убитого Замятина» на месте. У полиции обязательно возникнет вопрос: зачем убийца рисковал, куда-то тащил и прятал тело? Но тут ничего не поделаешь: придется дать местной полиции возможность над этим призадуматься. Но вот то, что Лапидаров не мог сбежать, не прихватив своих вещей, – это как раз очень логично. Любой из живущих в пансионе подтвердит: Лапидаров жаден, корыстен. Рисковать, но все же забрать свои вещи – это в его характере!

Келецкий быстро заполнил вещами чемодан Лапидарова, а напоследок сунул туда и банное полотенце, принадлежащее хозяевам. Усмехнулся: маленький штришок, а убедительный, совершенно в духе Мирона!

Теперь оставалось ждать, когда все обитатели пансионата разойдутся по своим комнатам и крепко уснут. Келецкий прикинул, что вместе с Савелием вытащат крепко спеленатое тело в окно, незаметно вынесут с территории пансионата – благо вход никем не охраняется. А куда же потом – так, чтоб долго не могли найти? Виктоˆр задумался… Нет, тащить труп вдвоем, на руках – это не годится! Опасно! Непременно на кого-нибудь наткнешься, а подобная ноша приметна и сразу вызовет подозрения. Скорее всего, труп придется спрятать в близком сосновом бору, в кустарнике. Рано утром Савелий возьмет на конюшнях Гехта лошадь с телегой, подъедет и, улучив момент, взвалит мертвого Лапидарова на телегу, накроет чем-нибудь и только потом уже, не вызывая никаких подозрений, спокойно вывезет за город… Тоже, конечно, рискованно, но другого выхода нет.

Часов в одиннадцать Виктоˆру показалось, что в саду полная тишина. Он приказал Савелию:

– Жди! Я выйду на разведку, и если все спокойно, стукну в окно. Откроешь, и будем выносить Лапидарова.

– Ногами вперед! – мрачно пошутил Савелий.

Келецкий усмехнулся, выглянул в коридор. Пусто! Осторожно прошел к столовой – тоже пусто. Через веранду спустился в сад, глянул в сторону коттеджа. Окон аптекаря ему не было видно, а окна фон Касселя были темны. Скорее всего, у Петрусенко тоже все спят – люди семейные, с маленьким ребенком… Виктоˆр крадучись пошел вокруг дома, в сторону своих окон, но вдруг резко отпрянул, прижавшись к стене. Совсем недалеко, на траве, под большим яблоневым деревом сидели мальчишка и девчонка! Эрих обнимал свою подружку за плечи, и они тихонько переговаривались, смеялись. Потом стали целоваться.

«Это надолго!» – с досадой подумал Виктоˆр.

Он неслышно попятился. Что ж, лучше всего будет вернуться в комнату и терпеливо ждать, наблюдая из окна. Когда он повернул в свой левый коридор, внезапно увидел там дымящего сигарой норвежца – тот спокойно шел навстречу. Реакция у Келецкого была мгновенной: в ту же секунду он превратился в перепуганного Замятина. Потом, сделав вид, что узнал соседа и успокоился, произнес доверчиво:

– Я закроюсь крепко, и никто ко мне не войдет!

Эту фразу норвежец должен будет вспомнить, когда понадобится…

Сидеть в темной окровавленной комнате, рядом с убитым, было неуютно, тревожно. Но еще больше тревожило другое: сумеют ли они благополучно вынести тело, надежно спрятать его? Виктоˆр не позволял себе сомневаться: все всегда у него получалось, а уж теперь-то удача ни за что не отвернется! Да и разве впервые приходится ему перестраиваться на ходу, в необычной ситуации? Он к этому всегда готов: сам себе выбрал такую жизнь и такую судьбу…

Поглядывая время от времени в окно, Келецкий обсудил с Савелием дальнейшие действия. Савелий вывезет за город и спрячет тело Лапидарова, вернет на конюшню лошадь и тотчас, не мешкая, уйдет в горы, в замок. Ему на смену спустится в город Григорий: Келецкий в своем втором обличье наймет его якобы для работы. Григорий же и станет делать то, чем до сих пор занимался Савелий, – снабжать замок продуктами.

– А то! – усмехнулся Савелий. – Гришка будет рад развеяться, погулять в городе!

– Не разгуляется! – уверенно покачал головой Келецкий.

Он, конечно, понимал, что своенравный Григорий и во всем послушный Савелий – несравнимы. Но делать было нечего, да и Гришка не дурак, сам себе не навредит. Но если что, Келецкий сумеет обуздать его… Впрочем, не так уж много времени осталось им тут быть.

Время уже давно перевалило за полночь, а Эрих и Труди как будто не собирались покидать своего места под яблоней. На Виктоˆра время от времени накатывала волна злости, но он держал себя в руках. Хватит ему осложнений из-за того, что на какой-то миг подвели нервы! Он готов терпеливо ждать – время еще есть.

И он дождался! Парень и девушка вдруг быстро поднялись и, почему-то крадучись, пошли в сторону дома, как раз к окну. Виктоˆр бесшумно прикрыл створки рамы, замер. Эрих и Труди скользнули мимо, и он услышал, как девушка с тихим смешком сказала:

– Не будем мешать… Я так рада за Эльзу…