Капкан для зверя

Твою ж мать. Она не могла сделать этого. Только не моя маленькая девочка. Что же ты натворила, малыш? Посмотрел в глаза, полные недоумения, ужаса и боли, и зарычал на ублюдка, державшего ее за волосы.

— Выйти всем. Пошли вон.

Оставшись, наконец, наедине с Марианной, вдруг отчетливо понял, что это конец. Наш конец. Потому что приговор о ее казни уже вынесен. Не мной вынесен, и не мне его отменять. Я твою мать бессилен, что-либо изменить.

Подошел к ней и едва не зарычал от запаха, сводившего меня с ума в воспоминаниях. Провел рукой по волосам, понимая, что этот приговор был вынесен нам обоим.

Прикосновение отозвалось в теле мучительной болью, каждая клетка заныла, требуя продолжения: гладить, ласкать, обнимать, целовать. Пожирать взглядом и сминать кожу, зарываться в волосы и рычать от наслаждения вдыхать ее всю.

Как голодный, не видевший и крошки хлеба долгие недели, я понимал, что нельзя так много, так сразу. Даже если хочется до безумия, до дрожи. Марианна нервно сглотнула, в глазах отразился страх и недоверие.

Послал ей мысленный приказ, понимая, что всего одно неверное движение, и у местного палача будет сразу две жертвы.

"Молчи. Ни слова".

Ее глаза распахнулись еще шире, она будто не сразу поверила, что слышит меня в своей голове, потому что я молчал.

Схватил ее за подбородок вглядываясь в бледные, заостренные четры лица,

"Что ты натворила, малыш?"

Она дышала слишком часто, задыхаясь от страха, подняла на меня взгляд, и я еле сдержался от того, чтобы не рвануть ее к себе, обнимая, лихорадочно скользя по ее телу голодными руками.

"То, что нужно было сделать еще много лет назад"

Едва не застонал, услышав ее голос у себя в голове. Проклятье. Как же я скучал по нему.

"Глупая, дерзкая девчонка".

Появилось ощущение, что и эти каменные стены, и изодранная одежда, и нейтралы за стеной — все это лишь сон. Жуткий кошмар, терзавший меня на протяжении долгих лет. А сейчас вокруг зимний лес, и передо мной маленькая храбрая девочка, отважно появившаяся в лагере волков для того, чтобы спасти свою сестру.

Очертил пальцами линию ее рта и позволил себе поддасться наваждению и приникнуть к ее губам. Всего на мгновение… Но устоять было выше моих сил. Коснулся нежной плоти и сорвался в пропасть, чувствуя, как разрывает сознание всего от одного поцелуя, от мягкости сочного рта, от восхитительного вкуса, о котором грезил столько лет. Ее сердце зашлось в бешеном ритме, а губы несмело ответили на поцелуй. Тело охватила дикая эйфория от этой ее реакции на мою близость. По позвоночнику пробежала лихорадочная дрожь, а яйца сжались от нахлынувшего желания овладеть ею тут же, незамедлительно. Чего бы это мне не стоило в дальнейшем.

Дьявол, Морт, не тебе — ей. Нехотя отстранился от нее, отходя на несколько шагов назад, устанавливая безопасное расстояние, чтобы снова не проиграть самому себе.

Открыл дверь, подзывая одного из стражей. Тот вошел и остановился в терпеливом ожидании.

— Посадить на стул и привязать.

Страж подошел к Марианне и грубо схватил ее за локоть, она поморщилась, и я едва не сорвался с места, чтобы вцепиться ему в глотку и отбросить от нее подальше. Пришлось стиснуть зубы и отвернуться к пыточному столу, чтобы выиграть время. Услышал безразличный вопрос нейтрала:

— Раздеть догола?

Чего мне стоило не убить идиота на месте, ощутило на себе стальное лезвие ножа, хрустнувшее в руках.

— Я сказал, посадить и привязать, страж.

Бросил взгляд на Марианну, уловив в них вместо нежности и тепла, горевших там буквально минуту назад, холод и ледяное презрение. Ну, же, любимая, ты же видишь, что это игра.

"Подыграй мне, Марианна. Подыграй, черт тебя раздери".

Показал стражу глазами на дверь и выждал, пока он займет свое место. Самым лучшим вариантом сейчас было бы остаться с Маринной наедине и выяснить, какого хрена она ввязалась в это дерьмо. Но было достаточно и того, что камеры выключили ублюдки, которые надеялись на долгожданную оргию. Гораздо легче обвести вокруг пальца одного стража, чем самого Курда, который не преминул бы просмотреть их учитывая, за какое преступление задержана Марианна.

Я взял со стола нож и подошел к стулу. Наклонился к напуганной пленнице и медленно провел лезвием по щеке, наблюдая, как стекает по нежной щеке алая струйка. В нос ударил запах ее крови и я сглотнул, выравнивая дыхание, и борясь с собой, отгоняя желание слизать кровь языком, залечивая рану.

— Имя, фамилия, клан, за какое преступление ты находишься здесь?

"Отвечай, малыш, только не молчи".

Она посмотрела на нож в моей руке и судорожно сглотнула, перевела взгляд на мои глаза и прищурилась. Мысленно усмехнулся. Пытается прочесть мои эмоции. Недоверие сомнение ощущалось кожей.

— Валерия Свирски. Клан Черные Львы. Я убила Асмодея… он не выполнил условия сделки, — она замолчала — красный порошок… ублюдок не дал мне красный порошок.

"Умница, моя девочка. Только не молчать".

Схватил ее рукой за шею и процедил, краем глаза наблюдая за стражем возле двери.

— Каким образом тебе удалось убить верховного демона, дрянь?

Опустила глаза, видимо, обдумывая свои следующие слова: