Капкан. Ты самый опасный для меня

— А ты опять просидела всю ночь за планшетом? Синяки под глазами.

— Ночевал бы дома, знал бы, — огрызнулась она и отвернулась к зеркалу. Кто-то сегодня злюка. Но проблема в том, что так я хочу ее еще больше. Она как вызов, как самая сочная и сладкая ягодка, которую нельзя даже надкусить. Отец меня сотрет в пыль. И хуже всего, что это может быть действительно запретно. Видимо я не просто придурок, а еще и гребанный извращенец. У меня стоит колом прямо сейчас. На нее.

— Я хочу принять душ. Ты выйдешь или примешь его со мной?

Я дал ей шанс смыться до того, как затащил бы ее туда силой. А я хотел затащить, но все еще держался. Мысль, что если прикоснусь к ней, останусь без денег и отца, мгновенно отрезвляла. Он пошлет меня к чертям, но прежде оторвет уши или кое-что еще.

Мила резко развернулась, всучив мне баночку с кремом.

— Помогает от синяков. Жаль, не помогает от тупости.

— Да, жаль, — согласился я. — А то ты сразу бы стала умной и перестала меня дразнить.

Она скорчила смешную рожицу, отчего у меня буквально ладони зачесались — так сильно хотелось насрать на все, намотать ее волосы на кулак и выбить из этих губ стон. Я так сожалею, что сорвался тогда на озере. А теперь, зная, какие у нее губы, не мог не думать о них каждую гребаную секунду.

Она вышла, помахивая своей охранительной задницей, и прозвучал щелчок замка. Лишь тогда я выдохнул, закинув голову назад. Закрыл на секунду глаза, представил ее тело подо мной. Мокрое. Мягкое. Податливое. Такое нежное и отзывчивое.

— Fuuuuck!

Я застонал и пошел под душ. Под теплый в этот раз. Все равно не отпустит, пока не кончу.

+++

Джинсы в стирку, майку в мусор. Смыв грязь, я осмотрел себя в зеркале и провел пальцем по животу. Царапины от ее ногтей почти затянулись. И я сразу представил, как она оставляет мне новые. Это бесило. Это так чертовски злило. Какого черта со мной происходит? Все катится в бездну, а я как озабоченный подросток ничего не могу с собой сделать.

Впечатав ладонь в плитку, закрыл кран и вошел в свою комнату. Отец еще должен быть дома, так что я надел первые попавшиеся вещи и спустился вниз. Я нашел его на кухне. Улыбающегося, довольного. Он смотрел на свою новую жену с таким бесспорным обожанием, как никогда, ни разу, блядь, не смотрел на маму. А Алена, залив его блины медом, мазнула его по губам и, рассмеявшись, поцеловала. Я не хотел это видеть. И не мог отвести глаз. Они были так… влюблены. И это тоже бесило.

— Рома? — Алена заметила меня в дверях, смутилась. Черт, они с дочкой действительно похожи. Те же взгляды, те же повадки. Даже краснеют одинаково. — Будешь завтракать?

— Почему не в костюме? — возмутился отец. — Я думал, ты идешь на работу.

— Не иду, — огрызнулся я. — Жду тебя в кабинете.

Я вошел, открыв дверь с ноги. Сжал руки в кулаки и суетливо заходил по комнате, чтобы успокоить нервы. С чего начать? Как задать чертов вопрос?

— Что с лицом? — спросил Слава, как только вошел. Я доброго взгляда достоин не был, конечно. Только угрюмого. А еще раздраженного тона и вечных укоров.

— Не важно.

— Как это не важно?

— Тебя не волновало мое времяпровождение, когда я был ребенком. Почему сейчас вдруг начало? — спросил я и развел руками.

Он послал мне предупреждающий взгляд.

— Как ты в таком виде явишься на работу?

— Я не иду на сраную работу! — заорал я. — Я говорил тебе, мне не интересно.

— А что тебе интересно, сын? — в тон мне спросил он. Я знал, он был взрывным, как спичка. Я эта черта характера передалась и мне. Но зато потом, когда я спущу пар, мысли становятся кристально чистыми. По крайней мере, так было, пока не появилась эта малолетняя выскочка.

— Я говорил тебе. Если бы ты только слушал.

— Что? Хочешь свой бизнес? — с вызовом спросил он. Вот так всегда. Только насмешка и укоры. — В твоем возрасте? Ты не понимаешь, что такое работать, и откуда в принципе берутся деньги. Думаешь, я дам тебе нужную сумму, и твой проект сразу заработает, принося миллионы ежегодно? А как же риски? Дополнительные траты? Учет? Ты к этому готов? Нет! В этой стране бизнес вообще иначе ведется.

— Я уже понял, что ты не передумаешь, — заверил. — Я больше на тебя не рассчитываю, ясно? Один раз обратился к тебе за помощью…

— Один раз? — перебил он с насмешкой. — Ты все это время жил на мои деньги, в моем доме! И хоть бы раз поинтересовался, каким трудом они мне достаются. Поработал бы на фирме хоть год. От младшего менеджера до заместителя. И тогда бы…

— Возненавидел тебя окончательно! — заорал я, сорвавшись. Он задел самую больную струну. Не стоило. — Как и ты ненавидел свое отца. Думаешь, я не помню, как вы грызлись каждый гребучий день? Каждый раз, когда я спрашивал тебя о деде, ты бы видел, сколько ненависти и злости было в твоих глазах. Он умер от инфаркта в итоге, а ты даже не явился на похороны.

— Я был в России, приехал так быстро, как смог, — начал оправдываться он, но знал, что слова не имеют смысла. Правды не скроешь.

— Да, Россия, — ядовито процедил я. — Ты сюда прилетал часто, была причина.