Капля духов в открытую рану

Иногда они с мужем возвращались домой вместе, но чаще Ася приходила позже, задерживаясь после эфира, или после съемок готовилась к следующей программе. У Нехорошева был пунктик – он не мог взять еду сам. В его понимании жена должна была подать первое, второе и третье блюдо, размешать сахар в чашке чая и пригласить его к столу. Асе поначалу было смешно: «Андрюш, ну суп в холодильнике, просто разогрей!» Но Нехорошев со временем приучил ее к своему порядку. Это было несложно: в отличие от Никуси Ася была хорошей девочкой и не желала тратить жизнь на споры. К тому же с Нехорошевым их связывали какие-то сакральные вещи: они были параноидальными чистюлями, оба открывали мусоропровод краешком мешка, а выбросив мусор, захлопывали крышку ногой, чтобы не пачкать руки. Дверные ручки в общественном месте вызывали у них крайнюю брезгливость, они старались открыть дверь носком ботинка и проскочить внутрь, пока та не захлопнется. У них был одухотворенный секс и один общий очень редкий маркер в крови, который встречается у одного человека на миллион. Они были двое на два миллиона, как выяснилось однажды в столичной лаборатории, и это их вдохновляло. Никуся, в противоположность родителям, руки не мыла вообще, а в раздевалке танцевальной студии, куда ее водили трижды в неделю, могла положить купальник в один пакет с кроссовками или поднять с пола туалета леденец и засунуть в рот. Ася не всегда успевала предотвратить этот вандализм и каждый раз была близка к обмороку. В танцах, как и в школе, Никуся не особо утруждалась. Приседала с запозданием, руками махала не в такт, к ужасу хореографа, не обладала стремлением к совершенству. Ася разучивала с ней движения по вечерам, отбивала ритм ладонями, подключала Нехорошева к совместным па, но Никуся была непоколебима. В начале второго класса Асю вызвали к директору.

– Читайте! – строго сказала ей худая женщина в огромных очках и напомаженным оранжевым ртом.

Ася взяла в руки листок в клеточку и, узнавая Никусины каракули, начала водить глазами: «Я Ника Нехорошева и мой уже не друг а предатель Сережа Арбатов три раза ходил на старое кладбище за школой чтобы вызвать духов. Сережа сам пошел со мной его никто не заставлял пусть не врет ему тоже хотелось увидеть мертвеца встающего из могилы. Спички я взяла у мамы в шкафу над унитазом. Они всегда там лежат папа часто поджигает спичку когда выходит из туалета. Он говорит что это лучше любого освежителя воздуха. Я сказала Сереже что не надо жечь спички в школе но этот дебил не послушал. Поэтому его поймали на уроке физкультуры и он меня сдал». Ася с трудом сдержала смех. Она закрыла лицо руками и затряслась.

– Вас это веселит? – Директор смотрела на нее в упор.

– Честно говоря, да. – Ася откашлялась и взяла себя в руки.

– Что скажете?

– Нет запятых.

– А по существу? Ваш ребенок подстрекал одноклассника спалить школу.

– Исходя из написанного, это не так.

– Почему у вас дома в открытом доступе лежат спички? – давила педагог.

– Не знала, что они могут пригодиться кому-нибудь, кроме мужа в туалете.

– Кто научил ее вызывать духов на кладбище? – Директор и сидевшие за круглым столом учителя смотрели на Асю, как горгульи с Нотр-Дама.

– Наверное, увидела в каком-нибудь мультике. – Ася оправдывалась как первоклашка.

– То есть вы, родная мать, не знаете, какие мультики смотрит ваша дочь?

– Вообще-то я сама их покупаю.

– Вы связаны с какой-то сектой? – продолжала допрос директриса.

– Боже упаси, что за бред?

– Бред – это то, что делает ваша дочь. Вы вообще в курсе, что средний балл по всем предметам у нее 2,7? А нашей экспериментальной гимназии дают ежегодный муниципальный грант только в том случае, если средний балл каждого ученика выше 4,1. Вы чувствуете разницу? Понимаете, чем это грозит?

После собрания Ася пришла домой раздавленной.

– Андрюша, мне нужно уходить с работы. Похоже, с Никусей не справится больше ни одна няня.

– Это опрометчивый шаг, – ответил Нехорошев.

– Я устала, у меня ноет спина, Никуся вышла из-под контроля, ей не хватает родительского внимания…

Спустя месяц Ася уволилась. Вдохновенно со всеми простилась, закатила торжественный стол и сказала, что выйдет через пару лет.

– Я буду тебя ждать, – тепло сказал холеный Вячеслав Палыч, и Ася с чистым сердцем и душевным подъемом вернулась домой.