Капризы и сюрпризы романтического воображения

Днём женщина работала, общалась с сотрудниками и мужем, готовила, прибиралась, любила, а ночью жила в альтернативной реальности, где испытывала настоящую, с сопутствующими ей сложностями, неприятностями и моментами блаженства радость материнства.

Там она ходила на йогу для беременных, посещала женскую консультацию, шила ползунки и распашонки, занималась на курсах будущих матерей.

Больше всего на свете Екатерина Витальевна боялась, чтобы её и ребёнка не сглазили, поэтому тайну сновидений соблюдала неукоснительно.

Но что-то важное в её поведении видимо изменилось. Женщина стала замечать странные взгляды, которыми провожали сослуживцы. К тому же муж стал порой избегать не только общения, но и секса.

Екатерина Витальевна жила подобным образом почти девять месяцев. Беременность входила в завершающую стадию.

Однажды, это было утром восьмого марта, она проснулась, измученная болями в животе и навязчивыми мыслями о том, что к рождению Серёжи ничего в их доме не готово.

Оставалось всего несколько недель до родов.

От безразмерного счастья её так распирало, что после поздравления мужа, букета цветов и бокала красного вина Катя рассказала про сны.

Муж как-то странно посмотрел, обнял, поцеловал и тяжко вздохнул.

– Катюша, ты просто устала, переутомилась. Попей Новопассит, успокой нервишки. Всё пройдёт. Пора уже оставить эту навязчивую идею. Она загонит тебя в гроб, чего доброго. Человек, несмотря на все научные достижения, не способен исправить природу. Завтра я позвоню Николаю Егоровичу. У него одноклассник в  столичной медицине не последнее лицо. Покажем тебя специалисту. Помогут, будь уверена. Я тебя люблю, родная моя. Давай ещё по бокальчику вина.

– Давай, Витенька. Выбрось из головы. Это просто сон. Со мной всё в порядке.

Екатерина Витальевна засмеялась, муж обнимал и целовал. Всё было почти как обычно.

Но, его странное поведение озадачило женщину. Появились навязчивые мысли и предположения. Неужели он подумал, будто у неё с головой не всё в порядке?

Захотелось проверить, что по этому поводу думают подруги и сослуживицы.

Им она рассказывала сны в укороченном варианте, без особенных подробностей, делала вид, что ей до жути смешно.

Никто не смеялся. Вид у слушателей во всех случаях был растерянный и удручённый. Мама, та вообще заплакала.

Екатерина Витальевна начала паниковать. Она уже не могла жить без снов и сновидений. Та жизнь казалась ей теперь более реальной, чем настоящая.

От визита к психиатру Катя отказалась. Она точно знала, что не сходит с ума. С подругами отношения прекратила. С сослуживицами вела себя корректно, но холодно.

Екатерина Витальевна взяла отпуск за свой счёт, купила путёвку в пансионат и поехала рожать.

Серёжа появился на свет бодрым, здоровым ребёнком. Новые заботы поглотили женщину с головой.

Днём она вела обычный образ жизни, только отстранённый, несколько замкнутый, а ночью ухаживала за сыном, кормила его грудью, подмывала, носила на руках.

Муж ещё некоторое время делал вид, что ничего не замечает, но, в конце концов, тихо исчез, чем только обрадовал Екатерину Витальевну.

Мама теперь приезжала почти каждый день, помогала по хозяйству, готовила. И всё время плакала.

Ничего не поделаешь – возраст.

Катя, придя домой, сразу ложилась спать.

От обычной жизни она слишком сильно уставала. Да и заботы.

Ведь её с нетерпением ждал Серёженька.

Думаете легко одной ребёнка растить?

Задремавшая интуиция

В голове у Людмилы неожиданно появились неприятные вибрации. Некий пронзительный монотонный шум, какой обычно возникает, если долго находишься в замкнутом пространстве, куда не доходят звуки жизни.

С ней такое случилось однажды, когда одноклассник, Лёшка Шумилин, пригласил исследовать обнаруженную им случайно пещеру.

Тогда они взяли с собой лишь фонарики с запасным комплектом батареек, минеральную воду в пластиковых бутылках и тёплые куртки.

В пещере было сыро, пахло застоявшейся затхлостью, тяжело было дышать.

Друг был воодушевлён, твердил о находках и кладах.

Возможно, эти разговоры были лишь ширмой, фоном, попыткой скрыть истинные намерения.

Хорошо ещё, что он догадался привязать на входе капроновый шнур, позволяющий найти обратную дорогу.

Лёшка шумел, дурачился, пытался выглядеть хладнокровным и мужественным исследователем.

Было страшно, но  Люда старалась не показывать леденящее душу состояние: с ней был надёжный друг.

В один из особенно напряжённых моментов юноша обхватил её сзади,  принялся целовать в шею, залез руками под свитер, чем сильно напугал девочку.

Людмила закричала, вывернулась из слишком откровенных объятий, метнулась в сторону, что-то  задела, отчего под потолком загрохотало.

Посыпались камни.

Лёшка орал, словно раненый зверь. Фонарик выпал из её рук. Всё померкло.

Девочка слышала, как друг стонал и матерился по другую сторону завала.

В той ловушке Люда просидела почти сутки, пока мальчишка полз к выходу с серьёзным увечьем.

Её спасли.