Капуста без кочерыжки

Тот не реагировал. Я приподнялся и заглянул ему в лицо. Черный упругий ус периодически поднимался и опускался в такт его дыханию — он спал! Мерзавец! Он спал, он все проспал. Я прислушался. Нет, не появляется привычное моторное урчание. Не возвращается на исходную высоту серебристая машина. Я сделал невероятное — осторожно полез к соседу за пазуху. Мне нужно, смертельно необходимо узнать, кто он, у него должно быть имя. Дьявол, леший, Люцифер? В моих руках оказался толстый, из натуральной свиной кожи бумажник черного цвета. Э, какой толстосум! Ну-ка посмотрим, что это? Ах ты, баловень судьбы! Я вытащил на свет аккуратно сложенную, обернутую черной резинкой, какими затягивают полиэтиленовые пакеты в универсамах, толстую пачку купюр. Нет, не купюры это, глянь поближе. Я с ожесточением сорвал резинку… «Фью», — свистнули мы с самолетом. Из моих рук веером полетели разноцветные листочки. Я лихорадочно хватал по одному и читал. Билет первого класса Москва — Минводы, билет экономического класса Токио — Нью-Йорк и обратно. Так, дальше, местная авиалиния Киев — Житомир, роскошный глянцевый билет «Транс-Уорлд эйрлайнс» Сингапур — Монреаль с посадкой во Франкфурте-на-Майне. Еще, еще десятки, сотни фантастических маршрутов. «Ах, каналья, попался!» — не скрывая возмущения, кричал я во все горло. Мой хриплый, надсадный крик бешено метался по алюминиевой трубе. Ее фаршированное тело, уставшее от полета, наклонилось навстречу земле. «Ах, прохвост, ах, самолетный паразит! — Возмущению моему не было предела. — Нашел-таки где испытывать судьбу, подлец». Сейчас, сейчас, погоди — я шарил вокруг себя, подыскивая подходящий предмет. Наконец под ногами я нащупал то, что искал. Целлофановый пакет хрустнул, и в руках моих оказался одноразовый, абсолютно стерильный пластмассовый нож. Я его согнул для проверки несколько раз и понял — выдержит.

Оглянулся. В суматохе я потерялся, вернее, потерялся мой сосед. Ладно, такого пластмассовым ножиком все одно не возьмешь — кожа толстая. Судьбоносные нити, по которым течет ток наших жизней, — где, где они? Бежевые, золотистые, шоколадные — нет, не то; а вот моя серенькая — я ласково погладил ее. Так, вот и розовенькая, соседкина — если спасемся, обязательно познакомлюсь. Нить моего соседа должна быть черной, очень черной… Вот она, бесовская — ишь, сволочь. Я прижал ее, скользкую, холодную, к груди и принялся за дело. Я пилил. Так узник пилит решетку проклятой тюрьмы. В самолете потемнело, похоже, мы уже врезались в облако, и до поверхности осталось километра три, не больше. Теперь я пилил на ощупь. Вокруг стоны, крики. Господи, заведется же такая дрянь в самолете, несчастье интернациональное. Скольких людей напугал, подлец, сколько душ загубил, а на мне остановишься! Ага, черная нить — поддаешься? Неверное движение — и хрустнул, сломался ножичек. Я встал, выпрямился, поднял черную надпиленную нить и с размаху перешиб проклятое устройство об колено. Пассажиры ахнули, а самолет взревел тремя газотурбинными двигателями и выправил курс на юг.

Позже, когда мы шли по взлетной полосе у берега еще теплого моря и бархатный ветерок трепал ее короткую челку, я подошел к ней и познакомился. А черного человека мы никогда не вспоминаем — ведь она его даже и не видела.

СТАНИСЛАВ ГИМАДЕЕВ ПОСЛЕДНЯЯ ОХОТА НА СТУФФИ

Никогда бы не подумал, что спустя несколько лет мне предстоит вернуться к этому занятию. Я уже начал забывать, что некогда был знаменитым охотником из Великого Клана!

Вокруг стуффи тогда было много шума, а мы, немногочисленные охотники, пользовались известной славой. Да, было что вспомнить. Потом наш альянс рассосался, страсти поутихли, все стало покрываться пеленой забвения… И вот сейчас мне предложили тряхнуть стариной.

Я пристально посмотрел на посетителя, сидевшего в кресле напротив и назвавшегося Кассини.

— Значит, как я понял, господин Кассини, вас уполномочили предложить мне добыть для вашей организации стуффи. Неужели в ученом мире к нему опять пробудился интерес?

— Ну, в какой-то степени… — ответил он. — Значит, договорились? Мы понимаем, конечно: дело давнее, ваша сноровка, опыт и так далее… Мы хорошо заплатим.

— Это разумеется. — Я улыбнулся. — Ну, хорошо. Только мое условие: деньги сразу по прибытии на Землю. Я вам — клетку со зверем, вы мне — деньги.

Кассини кивнул.

— Но вас будет двое? — спросил он затем.

— Охотник я один, но нас будет двое, — сказал я очень компетентным тоном бывалого охотника. — Это такой специфический промысел, господин Кассини.

— А почему? — осторожно поинтересовался он. — Второй человек — загонщик? Или приманка?

Я многозначительно ухмыльнулся и развел руками. Мол, простите, господин хороший, но профессиональные секреты есть профессиональные секреты. Он понятливо улыбнулся.

Потом я сообщил ему свой код, попросил связаться со мной через пару дней, и он ушел.

Откинувшись в кресле, я призадумался.