доски крытого перехода не скрипели под моими ногами, словно угождая хозяйке. На
полдороге меня встретил Акитака. Слуга был лет на десять старше меня, молчаливый и
спокойный. Он считал своей святой обязанностью помочь мне освободиться от
пропотевшей и порезанной традиционной одежды.
– Славно потрудились, одзё-сама. Ваш отец ничего не сказал?
– Как всегда. Проваливай, Акитака. Штаны снять я и сама смогу. К тому же не
думай, что ты мой персональный лакей. Лучше бы подольстился к старшему брату.
Глядишь, и польза была бы: ведь главенство в семье наследуют по мужской линии.
Мои резкие слова лишь вызвали скупую улыбку.
– Иного наследника, кроме вас, быть не может, одзё-сама. Брат не унаследовал
семейной крови.
– Значит, ему повезло. Черта ли в этой крови?
Миновав Акитаку, я зашагала дальше. Хлопнув дверью, заперлась в своей комнате
и сбросила ги – широкую тренировочную рубаху. Зеркало на стене отразило стройное
тело девушки. Мое тело. Если бы я нанесла кое-какой макияж и сделала угрожающую и
наглую физиономию, я, наверное, сошла бы за парня. Но с этим женским телом, зреющим
с каждым днем, ничего поделать было невозможно. Это повергало ШИКИ в отчаяние.
– Родиться мужчиной?..
Я произнесла это вслух, хотя в комнате никого больше не было. Но в ней был
некто, с кем я могла общаться, даже без помощи слов. Во мне жила еще одна личность, по
имени ШИКИ. Каждого появляющегося на свет ребенка семьи Рёги ждали заранее
приготовленные имена. Два имени. Инь – мужское, и Янь – женское. Родившись
девочкой, я получила имя Шики. Этот кандзи имел значение «церемония» или «форма».
Если бы родилась мальчик, его назвали бы ШИКИ, что означало – «плетеная ткань».
Почему? Ответ скрывался в главной тайне семьи Рёги, которая веками порождала
наследников, с большой долей вероятности имевших двойную личность.
Подобно мне.
Отец говорил, что в наследственности семьи Рёги проявляются следы крови некой
трансцендентной, нечеловеческой расы. Он также упоминал, что это можно расценить как
проклятие. Безусловно – проклятие из проклятий. Я считала это не столько
трансцендентностью, сколько уродством. К счастью, несколько последних поколений не
принесли подобных наследников. И причина была простой – все они заканчивали свою
жизнь в психбольницах, не успев повзрослеть. Два сознания в одном теле приводили к
очень опасной ситуации, когда связь носителя с реальностью начина истончаться и
исчезать – обычно это приводило к самоубийству. Невзирая на это, я выросла, внешне не
показывая ни малейшего признака безумия. Потому что я и ШИКИ полностью
игнорировали друг-друга.
Мое право управлять этим телом оставалось неоспоримым. ШИКИ всегда прятался
за моей спиной, оставался на вторых ролях. Я позволяла ему взять в руки бразды только
1 Додзё – в японской культуре одновременно и здание, в котором проходят тренировки в боевых искусствах
и школа, передающая традиция владения ими.
7
тогда, когда требовала ситуация: например, во время недавнего тренировочного боя. Здесь
его агрессивная натура была гораздо более уместна. То, что я слышала о людях с
расщепленным сознанием, совершенно не подходило к нам. Мы с ним существовали
одновременно, пусть и в одном теле. Я была Шики, но, одновременно – и ШИКИ тоже.
Отец был счастлив, что породил в следующем поколении полноценного преемника
родовой линии клана Рёги, наделенного вожделенными таинственными способностями.
Поэтому ко мне относились как к старшему наследнику, которому должно было отойти
все имущество клана, оставив в стороне старшего брата. Меня, впрочем, это не заботило: я приму все, что мне причитается. И я надеялась, что и дальше смогу существовать этой
странной, искаженной жизнью, не позволяя постороннему глазу заметить мою
ненормальность. Все равно – другой жизни у меня не будет.
Потому, что избавиться от убийцы-ШИКИ – моего второго «я» – было невозможно.
Он пророс в меня тысячами корней, и я не могла себе даже представить существования
без него.
Границы пустоты: часть 02 04
– Микия, это правда, что ты встречаешься с Рёги?
Неожиданный вопрос Гакуто заставил меня подавиться кофе, который я
отхлебывал из баночки. Откашлявшись и утеревшись, я опасливо осмотрелся: класс на
обеденной перемене был полон учеников. Но, к счастью, гул разговоров не позволил
никому расслышать его слова.
– Ты спятил, что ли, Гакуто?!
Мой друг выглядел чрезвычайно довольным произведенным эффектом.
– А как же? Да вся школа уже в курсе, что Кокуто из класса 1-С втюрился в Рёги.
Единственные, кто еще не знает – это вы двое.
Я нахмурился.
С тех пор, как я встретил Шики, прошло уже семь месяцев. На дворе стоял ноябрь, за которым маячила зима. Конечно, в том, что люди за такой срок могут хорошо узнать и
даже полюбить друг друга, нет ничего удивительного.