Карающий орден (СИ)

   Девушка промолчала. Лицо ее одновременно выражало гамму разнообразных эмоций - здесь были и неодобрение, и гнев, и упрямство. Она не хотела верить словам Ашарха, а душа ее требовала поступить по-своему, но хрупкое зерно рациональности и незримое уважение, которое она чувствовала по отношению к профессору и объему его знаний, склоняли чашу весов в другую сторону. Хетай-ра резко встала на ноги и, не оглядываясь, быстро удалилась в сторону лагеря, окончив таким образом непродолжительную беседу. Когда мужчина неторопливым шагом пришел к костру следом за спутницей, то Лантея, отвернувшись, уже лежала у огня. Она еще долго размышляла над услышанным, прежде чем заснуть, утомленная после целого дня, проведенного в седле.

   Ашарх резко распахнул глаза, на секунду ослепнув от яркого солнечного света. Впервые он проснулся так рано для себя: птицы вовсю оглашали ближайшую рощу своими звонкими трелями, гоняясь друг за другом по воздуху, словно маленькие беспечные лесные духи. Над миром царил рассвет, и розовато-желтые облака раскинулись по небосклону цветастым ковром. Приподняв голову, профессор осмотрел своих спутников: Витим крепко спал, но лоб его был покрыт нездоровой испариной, а вот Лантея сидела, скрестив ноги, перед каким-то небольшим предметом.

   Водопад расчесанных седых волос, с которых уже практически смылась вся темная краска, падал на лицо хетай-ра. Последствия пребывания в обители Сынов Залмара понемногу сходили с кожи чужеземки: ранки затягивались, образовав красноватые рубцы, а синяки сменили цвет на коричнево-фиолетовый. Конечно, ожоги, покрывавшие руки и спину Лантеи, заживали гораздо медленнее, а с фингала под глазом и вовсе только сошел отек, но вскоре и от них должны были остаться лишь шрамы и воспоминания. К сожалению для Ашарха, негативные воспоминания. Ведь девушка ни на мгновение не позволяла спутнику забыть о том, что это именно по его вине она была вынуждена вытерпеть мучительную боль в пыточных двенадцатого ордена. И сколько бы раз профессор ни извинялся, но его слова вряд ли были способны заживить рубцующийся узор болезненных отметин на коже и в душе чужеземки.

   Несколько секунд Аш приглядывался к неподвижной фигуре Лантеи, пока не понял, чем же занималась хетай-ра в столь ранний час в одиночестве. Она молилась. Сложив в кулак ладони у груди, девушка почти беззвучно шептала себе под нос какие-то неясные слова, очевидно, на своем родном языке.

   Мужчина замер, не смея даже шелохнуться. Ему стало неловко, что он застал свою спутницу за таким интимным занятием, хоть и был удивлен, что видел ее молящейся первый раз. Про верования пустынного народа он мало что разузнал за несколько дней путешествия, точно выяснив для себя лишь то, что хетай-ра подчинялись некой богине Эван'Лин.

   Перед Лантеей стояли небольшие песочные часы, едва превышавшие ладонь в своих размерах. В них мерно пересыпался из одного стеклянного сосуда в другой мелкий песок, и стоило последней песчинке проскочить через горловину, как девушка закончила молитву и расцепила замок рук.

   - Неужели ты правда веришь в существование хоть каких-то богов? - негромко спросил преподаватель после того, как песочные часы исчезли в сумке чужеземки.

   Она не вздрогнула, словно давно уже знала, что за ней внимательно и безмолвно наблюдали. Не оборачиваясь к собеседнику, хетай-ра глухо ответила:

   - Я искренне верю в свою богиню. Но теперь, когда я узнала, что в этом мире много богов, то стараюсь ко всем ним относиться уважительно, хоть и не преклоняюсь так, как перед Эван'Лин.

   - И тебе никогда не казалось странным, что в ответ на молитвы, боги всегда лишь молчат?

   - Они все равно все слышат, Аш. Несомненно. Нужно лишь не терять надежды и довериться им.

   - Что толку доверять немым истуканам, по горло усыпанным бедняцкими подношениями... Я много раз обращался к Залмару в мыслях, но понятие веры теперь все чаще стало ускользать из моих пальцев, как бестелесный призрак. Раньше я молился потому, что все вокруг это делали, после пытался отыскать в боге собеседника, которому хочется открыться, а теперь я постепенно свыкаюсь с идеей, что вера нужна лишь людям, неспособным ощутить собственную целостность и нуждающихся в столпе, за который можно иногда держаться.

   - Это незримая поддержка, профессор. Словно ты умеешь летать, но твои крылья - это сила веры.

   - И стоит тебе посмотреть за спину, как эта невидимая глазу помощь мгновенно исчезнет? - хмыкнул Ашарх. - Нет уж, спасибо. Мне бы хотелось что-то более весомое и ощутимое. А на бога пусть тратят время те, кому требуется замолить собственные грехи. Мне и без того неплохо.

   Лантея окинула скептическим взглядом профессора, сидевшего к ней вполоборота. Логика спутника ей казалась неясной, и она решила не продолжать эту беседу, плавно перетекавшую в какое-то философское русло. По ее опыту, все они оканчивались пустыми ссорами.