Каракумы. 45° в тени

А в поселке строителей шла подготовка к эвакуации. Грузили в машины койки, матрасы, белье. Возле столовой шла погрузка ящиков и мешков с продуктами.

— Послушай, — Аман задержал Халыка, несшего на плече ящик, — мы что, не вернемся сюда?

— А кто его знает, — сказал Халык. — Если задавят скважину, вернемся. А если нет, то вроде и возвращаться незачем.

— Вах, вах, вах!

Марко помог Халыку погрузить ящик в кузов.

— Смотри, писатель, отрази в споем творчестве наше переселение, — наказал Марко. — И меня не забудь. Только смотри, не меняй фамилию, так и пиши: Марко Птиченко ил Кировограда. Одна тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения. Рост сто шестьдесят девять сэмэ, плечистый, волосы русые. На левой щеке шрам, собака укусила в детстве.

— Марко, дорогой, — сказал Халык, — так обычно описывают приметы преступников, которых разыскивает милиция. А я в романе образы должен создавать.

— Так я ж не писатель. Я тебе материал даю, а ты его можешь художественно оформить. Но ты, по-моему, ничего пе пишешь. Название хотя бы придумал?

— Да. «Боль земли», — сказал Халык. — Мне очень важно прочувствовать эту боль. Она должна стать моей. Понимаешь?

— Нет, не особенно, — сказал Марко.

— Когда эту землю встряхнут, я буду находиться здесь, в эпицентре. Тогда я кожей почувствую все. Теперь понимаешь? Глазами увижу ее страдания. Только смотри, Марко, никому ни слова.

— Ты, случайно, не спятил? — спросил Марко.

— Не знаю. Может, и спятил.

Круглов обходил гараж и склад горючесмазочных материалов. За ним шел заведующий.

— Э-э, — вдруг резко остановился Круглов, — почему не слили бензин?

— Говорят, мы вернемся сюда, — пожал плечами заведующий.

— Вы инструкцию изучали?

— Да.

— И расписывались, — напомнил Круглов. — Сами знаете, чем это пахнет. Бензин слить немедленно!

…Наконец с погрузкой было покончено, строители занимали места в машинах.

У прорабской Круглов столкнулся с Верой. Она с трудом несла большой чемодан.

— Давай помогу, — сказал Круглов.

Вера обошла его стороной и отдала чемодан подоспевшему ей на помощь Марко Птиченко…

Колонна машин, увозя строителей и их скарб, медленно двинулась, покидая Карамургаб.

Контейнер с ядерным зарядом установили на буровой.

Гудымов и Довлетов наблюдали за работой. Был здесь и кинооператор, фиксировавший на пленку подготовку к этой уникальной для газовых промыслов операции.

— Скажите, а не может случиться так, что эта «дурочка» там под землей не взорвется? — спросил Довлетов.

— Исключено, — сказал Гудымов.

На буровую поднялся Малышев.

— Нуры Довлетович, там приехал один, старик. Говорил, что люди из аула отказываются эвакуироваться. Делайте, говорит, что хотите, а мы не уйдем.

Довлетов вопросительно посмотрел на Гудымова.

— Это тоже исключено, — сказал Гудымов. — Эпицентр рядом, дома глинобитные, старые — они не выстоят. В городе, до которого двадцать километров, и то все жители в момент взрыва будут находиться на улице. Нет, исключено!

Инженеры и техники последний раз проверяли клеммы, соединявшие заряд с кабелями команды.

Довлетов, предъявив часовому пропуск, вышел за проволочное ограждение. Там его ждал отец. Он держал за повод ишака, рядом сидел Акбай.

— Что ты придумал, Нуры? Зачем людей выселяешь из их домов? Зачем тебе этот взрыв?

— Прости, отец, но это не я придумал, а ты, — улыбнулся Нуры.

— Я придумал?! — Довлет-ага оглянулся. — Хорошо, что люди не слышат твои слова.

— Ну как же: ты ведь сам говорил, что только землетрясение нам поможет. Помнишь? Вот мы и решили немножко тряхнуть землю. Поедем, отец, в аул, я все объясню по дороге. Только… как быть с ишаком?

— Ишак не заблудится, за него не беспокойся. — Довлет-ага перекинул повод через голову ишака, обвил вокруг шеи и завязал. — Акбай, домой!

Прикрикнув на пса и подтолкнув ишака, чабан вместе с сыном направился к стоявшему у ограждения «газику».

На скамейке возле правления, в тени разросшихся виноградных кустов, сидело несколько стариков.

Довлет-ага и Нуры вышли из машины. Сын поздоровался с каждым за руку. На крыльцо правления вышел председатель колхоза. И ему Нуры протянул руку.

Поздоровался с детьми, подбежавшими к нему. Поздоровался с продавцом Мамедом.

— Говорят, у тебя уже пятая дочь родилась, — сказал он продавцу. — Не иначе, секрет какой-нибудь знаешь. Расскажи, а то у меня одни сыновья.

— Знаю секрет. Но не скажу. Помнишь, как ты мне контрольную не дал списать? Так что и от меня не жди теперь помощи.

— Такого не было, — сказал Нуры.

— Было, было, — вмешался в разговор председатель. — Он тогда еще чернилами облил тебя. Я помню. Как-никак в одном классе учились.

— Как здоровье тетушки Марал? — обратился Нуры к одному из стариков. — Я слышал, ей сделали операцию в городе.

— Да, ей уже лучше, — сказал старик. — Ходит. Спасибо доктору. Совсем мальчишка, а руки золотые. Дай ему, аллах, жену-красавицу.

— Ну, а как ваш новый председатель?

Справляется со своими обязанностями? Аксакалы довольны?

— Нет, не справляюсь, — ответил сам председатель. — Мне приказали аул эвакуировать, а старики против. Считают, что незачем уходить отсюда.