Каракумы. 45° в тени

— Все меры, принятые по ликвидации аварии на Карамургабском месторождении, не дали положительных результатов. Ни одной из четырех наклонных скважин мы не сумели попасть в аварийную. Ничего не дает и закачка воды, которая, впрочем, продолжается по сей день. Кратер продолжает расти, но факел не опадает. Грифоны охватывают огромную территорию. Карамургаб, как известно, одно из самых крупных месторождений на территории Средней Азии. И вот угроза его полной потери стала совершенно реальной. Стихии газа нужен достойный соперник, равный по силе, скажем, землетрясению. Сегодня мы выдвигаем на обсуждение возможность использования подземного ядерного взрыва. Только он способен разрушить ствол, перекрыть выход газу и спасти таким образом месторождение…

Специальный поезд из трех вагонов сделал в пустыне короткую остановку. Его ждали три «газика», грузовой фургон и подъемный кран. Стояла вооруженная охрана.

Средний вагон был без окон. Автоматически открылась, крыша, и несколько минут спустя подъемный кран извлек из вагона контейнер, раскрашенный белыми и красными полосами. Контейнер осторожно уложили в фургон на специальное ложе, закрепили. Затворили двери. И тронулись в путь: впереди два «газика», фургон и «газик» сзади. На всех машинах вспыхнули и заворочались яркие «маячки».

Радист вышел на крыльцо прорабской. Сложив рупором руки, крикнул:

— Аман, на связь!

Повар бегом пересек площадь от столовой к прорабской, взял микрофон и елейно пропел:

— Это ты, моя несравненная? Здравствуй, Катенька.

— Давай, Аман, ближе к делу, — прозвучал в ответ женский голос.

Повар охотно перешел к делу:

— Почему не посылаешь нам овощей?

— Нету овощей.

— Говорят, в Шатлыке их сколько угодно.

— На рынке. А у нас их нет.

— Вот что, моя ненаглядная, позвонишь в колхоз «Ашхабад» Мурадову и обратишься к нему от моего имени. Напомнишь, что люди подвиг совершают в пустыне, нужны витамины. Он мне обещал, он сделает. Только не проси на весь трест, а то мы останемся без огурчиков.

— Ладно, попробую. Аман, хочешь новость?

— Нет.

— Почему?

— Я боюсь новостей.

— Не бойся, хорошая новость. Тебе путевку во Францию выделили. На август.

Повар посмотрел на радиста, щелкнул тумблером и переспросил:

— Не понял.

Теперь его разговор транслировался на весь поселок.

— Я говорю, что тебе путевку во Францию выделили.

— Прости, пожалуйста, шум какой-то мешает все время…

Рабочие, улыбаясь, сходились к прорабской.

— Ты едешь во Францию, понял?

— Куда ты едешь? — продолжал дурить Аман.

— Не я, а ты! Ты едешь во Францию. По путевке, — срывая голос, прокричала Катя.

— Куда я еду?

— Во Францию.

— А ты не врешь? — тихо спросил повар.

— Я своими глазами путевку видела, — так же тихо ответила Катя. — На август.

Аман посмотрел в дверь. Все, кто в этот вечер находился в поселке, собрались возле прорабской.

— Я не могу поехать, — сказал Аман. — Как я людей оставлю в такой момент?

— Дурак, — сердито сказала Катя. — Ты ведь так долго ждал.

— Ну вот, и мне разрешили. Это главное. Главное — принцип. Ты этого не поймешь, ты женщина.

Аман замолчал.

— Ну что за глупости, — загорячилась Катя. — Ты что там, главный пожарный, что ли? Сварят и без тебя какой-нибудь борщ, невелика наука. Аман, ты слышишь? Куда ты делся, Аман?

Повар плакал. Никого не стесняясь, он всхлипывал, словно ребенок.

Возле одной из четырех буровых стояли Довлетов, Проскурин, Круглов и еще один из вновь приехавших. Это Гудымов. По всему видно, что сейчас он здесь главный. С того места, где они стоят, факел газа производит особенно страшное впечатление.

С буровой спустился начальник штаба Малышев, подошел вплотную к Гудымову и произнес, напрягая голос:

— Товарищ Гудымов, при повторном обследовании скважины не обнаружено шероховатостей и уступов.

— Вот и ладушки.

Гудымов снял полотняную кепочку и носовым платком вытер намечавшуюся лысину.

Круглов вошел в пустую столовую, над дверью которой красовалась новая вывеска: «Кафе «Лондонское». Через окно раздаточной был виден Аман, разделывающий овощи. «Какова численность населения этого графства?» — вместе с пластинкой спрашивал по-английски повар.

— Салам-алейкум, — сказал он, увидев Круглова. — Чем угостить?

— Чего-нибудь холодненького попить.

— Да, жарко, — согласился Аман. — Завтра сорок пять обещают. В тени. Интересно, где они эту тень находят? Наверно, тень от этого факела. — Он достал из холодильника стеклянный кувшин с компотом, наполнил стакан. — На какое число назначили взрыв?

— Пока что не говорят.

Круглов медленно пил ледяной компот.

— Слышал про меня анекдот? — спросил повар.

— Нет.

— Спрашивает один Амана, то есть, меня: «Аман, ты не поедешь в этом году во Францию?». А я ему отвечаю: «Это я в прошлом году не поехал во Францию. В этом году я не поеду в Англию.»

— Понятно.

«Прошу эти вещи занести в каюту. Закройте иллюминатор, пожалуйста», — доносилась из кухни английская речь.

— Спасибо, — сказал Круглов. — Зайдешь потом, познакомишься с инструкцией по эвакуации.

Контейнер с ядерным зарядом перенесли подъемным краном из брезентовой палатки, где он хранился, в фургон, уложили и медленно повезли к месту аварии.