Карамель

– Ясно. Так-то за такую зарплату как сейчас ты можешь в принципе и не тратить своё время в кафе. Сколько тебе надо там отработать часов, чтобы получить тысячу баксов, восемьдесят, девяносто?

– Отвали – всё также, не поворачиваясь, ответила Эшли.

Она поднялась на кровати и села на её край. Наклонившись, она стала поднимать свою одежду с пола.

– Уже уходишь, я думал за такой ценник, мне полагается куда больше времени? – ухмыльнулся Даррелл.

Он ощущал чувство неудовлетворённости. Чувство недосказанности между ними. Как будто чего-то не хватало, и это что-то было у Эшли. Что-то, что он хотел получить.

Эшли собрав свои вещи в охапку, поднялась с кровати и пошла в ванную. Вместо ответа Даррелл услышал лишь щелчок закрывающегося замка.

Докурив свою сигарету, он с излишним нажимом придавил окурок в пепельнице, тоже встал с кровати и начал искать свои трусы по номеру. Найдя трусы, он натянул их на себя и направился к маленькому серому холодильнику в углу номера.

Открыв его, он обнаружил клад из маленьких и холодных бутылочек. Выбрав виски, он открыл бутылочку и вылил всё содержимое в один из двух стоящих на холодильнике стаканов. Стакан наполнился больше чем наполовину. Через два глотка большая часть содержимого уже скатывалась и обжигала внутренности Даррелла, на глазах которого слегка выступила влага. Он уже давно не пил чистый крепкий алкоголь.

Из ванной раздался шум воды, на который Даррелл повернул голову. Помедлив у холодильника, он двинулся к ванной со стаканом в руке. Дойдя до светло-коричневой двери, он тихонько взялся за круглую ручку и аккуратно попробовал повернуть её в надежде, что замок не сработал, когда Эшли закрывалась. Но ручка осталась на месте, не поддавшись на оказанное давление.

Медленно развернувшись, он украдкой стал отходить от двери, хотя и знал, что Эшли не может слышать его из-за шумевшей воды. Добравшись обратно до холодильника, Даррелл заметил, как в его руке дрожит стакан. Толстое стекло, сжимаемое тремя пальцами, быстро подрагивало, вмести с остатками виски на дне. Понаблюдав за стаканом какое-то время, он осушил его в один глоток и с силой хлопнул дном об поверхность холодильника. Горло начало жечь, на глазах выступили слёзы, он вновь открыл холодильник в поисках какой-нибудь маленькой бутылочки.

Вода в ванной стихла, а вместо неё загудел фен. Даррелл достал ещё одну бутылочку с виски, только уже другого марки. Он с недоверием осмотрел этикетку, повертел бутылочку в руке, а затем открыл и вылил в стакан, который вновь наполнился чуть больше половины. Выкинув пустую бутылочку в соседствующую с холодильником урну, он взял стакан и двинулся в сторону кровати.

Вскоре фен стих и больше из ванной не раздавалось никаких звуков. А через три минуты открылась дверь и Эшли вышла, предупредив о своём появлении щелчком замка.

Даррелл сидел на кровати, растянув свою левую ногу по её краю, упёршись правой в пол, между его спиной и изголовьем кровати лежала подушка. Стакан был теперь сомкнут в двух руках, которые лежали на левой ноге. Даррелл смотрел на Эшли, но их глаза никак не могли найти друг друга. Он сидел на кровати слегка поднимаю глаза в сторону рук девушки. Она нехотя двинулась к тумбочке, где лежала её маленькая сумочка, на которую устремился её взгляд. Оба молчали. Тишину в номере нарушало только шорканье джинсов Эшли, которая сначала забрала свою сумочку, а затем пошла в сторону выхода. Всё так же молча, она надела кеды, ухватилась за круглую ручку двери, повернула её и вышла. Отметив свой уход скрипом закрывающейся двери.

Перед самым её уходом он захотел сказать ей что-нибудь на прощание. Может что-то приятное, чтобы загладить ранее сказанные колкости. Либо наоборот, что-нибудь такое, чтобы ещё больше обидеть её. Ведь то, что он получил, не стоило тех денег, которые он отдал за это. Всё было точно так же, как и с другими. Только другие хотя бы с ним потом говорили, в отличие от Эшли. И даже её фигура, которую он никогда не видел, не смогла что-либо изменить. Поэтому он чувствовал себя обманутым. Но она так быстро ушла, и он не успел выбрать, что ей сказать.

После её ухода Даррелл остался сидеть на кровати и спокойно потягивал свой виски. Стакан по-прежнему гулял мелкой дрожью. Шторы из ковра были всё также плотно закрыты, а тусклый свет освещающий номер исходил лишь от одной прикроватной лампы. Мысли Даррелла, которые до встречи с Эшли метались по голове как мухи по комнате, стали по одной возвращаться в его опустошённую голову. С каждым новой вернувшейся мыслью, голова становилась всё тяжелее и тяжелее. Не спасал ситуацию даже стакан с холодным виски, который периодических стал служить холодным компрессом для лба.

Погоняв во рту остатки второй порции, Даррелл проглотил их. Поставив стакан на прикроватную тумбочку, он развалился на кровати, закрыл глаза и попробовал прогнать всё, что к нему вернулось.