Караван счастливых историй

А потом Лилиану одели в одежду, которую мы привезли. Помню, комбинезон мы ей купить не успели, а зима же, февраль. Нам друзья дали какой-то огромный голубой комбинезон мальчиковый, в котором ее даже не было видно. И вот мы кое-как упаковались в машину, едем, а она почувствовала, что что-то происходит, и всю дорогу домой плакала, а может, есть хотела, не поела же толком. У нас с мужем стресс, думаем, только взяли ребенка, и еще по дороге загубим. Это что-то нереальное! Но как только мы приехали домой, она успокоилась, и дальше я вообще не помню, чтобы она плакала без причин. Очень спокойный ребенок. Если плачет, значит, что-то серьезное.

В первую ночь было неожиданно просто – мы ее положили, смотрим, а она уже спит. Каждые три часа она просыпалась, мы ее кормили, и она снова засыпала. А на вторую ночь мы положили ее спать, а она плачет и плачет. Никак не успокаивается. Мы поняли, что болит животик – нам в больнице дали смесь для нее, но, видимо, не ту, которой там кормили, а какая под рукой была. Что делать, не знаем. Позвонили в «неотложку», нам сказали, что нужно помассировать животик и положить ребенка на животик. Мы все делаем, но она еще больше плачет. Ужасное состояние. Почти 15 лет мы работали в церкви с людьми, решали их проблемы (порой очень серьезные), а тут вдруг оказались бессильны. Дочка ревет, я реву, и муж ревет. В конце концов я вызвала «Скорую» просто от бессилия. Но как только приехали врачи, Лилли успокоилась. Хотя врач ничего даже не сделал, это была взрослая «Скорая», врач нам советы давал, как дедушка, который сам имеет внуков. В общем, у Лилли колики были, и это оказалось для нас боевым крещением. Потом она уснула у меня на руках, и мы тоже уснули. Мы еще несколько дней подряд на руках укачивались, пока у нее продолжались эти проблемы. С тех пор Лилли засыпает только на руках. Зато уже давно спит всю ночь, не просыпается.

Как я сказала, Лилли нам отдали только под опеку. Мы ждали середины июля, когда истечет 6 месяцев, чтобы отвезти документы в суд на удочерение. И тут начались проблемы с документами мужа. Конечно, нам нужно было заранее посоветоваться с юристами, все уточнить. Но я самостоятельно читала законы двести раз, в которых черным по белому было написано, что как муж гражданки России он идет на усыновление тем же порядком, что и граждане РФ. Потом я прочитала, что ему все же нужно предоставить кое-какие документы и из его страны и какие-то выписки из закона, что в этой стране не легализованы однополые браки и пр. Но это все выяснилось только после того, как мы подали заявление на удочерение. В итоге нам просто отказали, потребовав эти документы. И началось хождение по мукам. В какой-то момент пошли на встречу с судьей, чтобы понять, что мы делаем не так и как нам быть. Ведь требования некоторых документов из Италии казались нам невыполнимыми. Мужу не дадут заключение на возможность быть усыновителем в Италии, потому что он не живет там с 18 лет. Но судья твердила одно: «Вы не первые такие интернациональные семьи, все это делают». И говорила она все это таким тоном, как будто бы мы просто ленимся и не хотим тратить средства, чтобы поехать в Италию, заниматься этим вопросом. С ее точки зрения, мы не желали напрягаться, а мы знали, что по закону Италии мужу просто не дадут заключение. Потом мы ходили в посольство, но там ничего не могли нам подсказать, поскольку они имеют дело только с полностью интернациональным усыновлением, которое идет через специализированные организации и агентства. Мы оказались в тупике.

В какой-то момент уже решили, что если такая загвоздка с документами мужа, то я просто пойду на усыновление одна, с согласия мужа. По закону имею такое право. Но тут начался полный бред. Из районного суда меня отфутболили обратно в Мосгорсуд. А в Мосгорсуде снова завернули, заявляя, что все равно от мужа нужны все те же документы, которые они требовали изначально, ведь «вы же вместе будете воспитывать ребенка и проживать будете совместно». В общем, даже мне одной не дали удочерить Лилли. Мы поехали в Италию разбираться с тем, какие документы мы можем там взять. Мы понимали, что мужу не выдадут итальянское заключение, потому что он не работает в этой стране и не жил уже 18 лет. Надеялись хотя бы на письменный отказ со ссылкой на закон, почему они не могут выдать заключение. Российский суд якобы должен принять это во внимание. Мы очень долго общались с судами в Италии, муж писал и ходил, а они никак не могли понять, что нам от них надо. Наш случай просто весьма нестандартен. Мы очень долго ждали ответа, звонили неоднократно, сестра мужа ходила в суд, узнавала, есть ли ответ. И только весной мы получили ответ, что они не могут выдать нам заключение, ссылаясь на законы Италии.