Караванные города

Наряду с храмами частные дома тоже сверкали веселыми цветами. Иногда стены красили, иногда облицовывали раскрашенным кирпичом или плиткой и, возможно, иногда увешивали роскошными коврами, орнаменты которых очень часто не ограничивались только лишь геометрическими, цветочными или животными мотивами, но на них изображали также сцены из жизни богов и людей. И те неизвестные художники, которые рисовали чернилами, царапали ножом различные фигуры, предметы и сцены на стенах домов, храмов и общественных зданий, тоже находились под влиянием храмовых живописцев и живописцев, расписывавших частные дома. Их отраженное искусство заслуживает тщательного изучения, так как оно может открыть нам многие характерные черты искусства периода, который иначе остался бы неизвестным.

Творения pictores Durani, или художников «школы Дуры» (см. рис. d, е, f), никогда не были предметом серьезного изучения специалистов по истории искусства. И Брестед, и Кюмон посвятили им очень познавательные статьи. Они указали на то, что большая часть произведений византийской живописи заимствована из этого источника. Однако возникает другой вопрос. Восходит ли месопотамская школа религиозной или светской живописи к семитским, вавилонским, ассирийским или финикийским источникам, или к какому-то другому сирийскому или анатолийскому изобразительному искусству, или искусству иранцев, о котором в промежутке между Ахеменидами и Сасанидами мы знаем очень мало?

Здесь не место длительного обсуждения таких проблем. Тем не менее я должен привлечь внимание к одному моменту. В светском искусстве Дуры много жизни и движения. В то время как религиозные сцены статичны и «ритуальны», фигуры скачущих всадников, охотников, бегущих животных полны жизни и динамичнее, чем подобные фигуры в ассирийском искусстве. Любимый мотив художников Дуры — летящий галоп. Летящий галоп на короткое время появляется в эгейском искусстве и полностью исчезает только на позднегреческом горизонте. Однако такой же мотив существовал на всех этапах развития персидского и иранского искусства вообще. Мы наблюдаем его во всей красе при Сасанидах и раньше, в качестве нескольких мотивов, конечно, иностранного происхождения, в китайском искусстве эпохи Хань. Дура заполняет лакуну между Китаем и Сасанидской Персией и показывает, что парфяне усовершенствовали мотивы и полностью использовали их. В то же время такой мотив был хорошо известен и сарматским художникам не только в Сибири, но и на юге России.

Похоже, что в целом религиозное искусство Дуры пока представляет собой проблему, ее светское искусство черпало вдохновение в иранском, и поэтому может называться ветвью иранского искусства парфянского периода, точно так же, как другая современная ветвь того же самого искусства, известная нам на юге России и в Сибири.

Позвольте мне теперь суммировать мои замечания о городе Дура. Семь лет раскопок в Дуре проложили путь для тех, кто хотел видеть и узнать новое, а не втискивать новый мир в рамки известного старого. Если мы будем в состоянии продолжить там раскопки еще в течение двух или трех лет, то вклад Дуры в картину этого нового мира будет полным (хотя очевидно, что речь идет не о самой картине!). Под новым миром я подразумеваю мир, бывший колыбелью великрй новой цивилизации, выросшей на Ближнем Востоке после распада Римской империи, т. е. Сасанидской Персии и еще более важной — магометанских арабов, которые так мощно повлияли на средневековую Восточную и Западную Европу. Возможно, что дальнейшие раскопки в Месопотамии, Сирии и иранских землях заменят бедные провинциальные памятники Дуры более богатыми и прекрасными, но вряд ли они скажут что-то абсолютно новое и неожиданное. Ее Тихе дала Дуре счастье быть первым обнаруженным месопотамским городом эллинистического, парфянского и римского времени и привилегию привлечь внимание ученого мира ко многим проблемам, которые до настоящего времени оставались неосознанными и несформулированными. Это, как и данные всех хорошо проведенных раскопок, которые привели к расширению наших представлений о Древнем мире в целом, и является ее величайшим вкладом в историю.

Библиография

Глава I

А. История торговли в древности. Общие труды

1. Speck Е. Handelsgeschichte des Altertums. I–III (1900–1906).

2. Gummerus. Handel und Industrie // Pauly-Wissowa-Kroll. Realencyclopaedie der klassischen Wissenschaften. IX. P. 1454 ff.

3. Cagnat R., Besnier M. Mercatura // Daremberg, Saglio. Dictionnaire des antiquites grecques et romaines. III. 2. P. 1772 ff

4. Schaal H. Vom Tauschhandel zum Welthandel. 1931.

Б. Караванная торговля, караван и современная Аравия

1. Doughty С. М. Travels in Arabia Deserta. I–II (впервые опубликовано в 1888); см.: Kraemer G. J. Jr. Light from Arabia on Classical Things // The Classical Weekly. XXII (1929). P. 113 ff.