Kardemomme (СИ)

Он мой. Только мой.

— Смотри, что у меня тут. Красивый, как ты.

И желтый пушистый одуванчик — за ухо. Как крошечное яркое солнышко в волосах. Исак хмыкнет, но даже не подумает фыркнуть, возмутиться или скривиться. Просто крепче сожмет пальцы, обхватывая горячую ладонь.

========== Часть 40. ==========

Исак терпеть не может крокет. Что там, Исак и шампанское не особо-то любит. Что за удовольствие, глотать сладкую газированную водичку, а потом икать и чувствовать, как эта гадость лопается в носу пузырьками.

Исак лучше выпил бы пива и сыграл в какие-нибудь фанты. Но Эвен выглядит таким счастливым сегодня. Черт, он не выглядит, он по-настоящему счастлив, когда отправляет очередной мяч прямиком сквозь воротца под одобрительный гул Микаэля и Элиаса.

Вот уж, блять, парадокс.

Парень, при одном взгляде на которого у Исака пальцы на ногах поджимаются от бешенства и холодеет в груди. Но Микаэль, встряхнув своей шевелюрой, тянет приветливо руку и предлагает забыть “то глупое недоразумение” и начать все с начала. И, черт, Исак никогда бы не назвал свой разбитый нос какой-то хуйней, но… Он сам нарвался тогда, разве нет? И Эвен… Эвен смотрит пристально, настороженно, с места не двигается.

Исак знает, что Эвен примет любой его ответ и реакцию. Он знает, что здесь и сейчас выбор только за ним: вернуть его бойфренду друзей или закрыть эту дверь теперь уже навсегда? Эвен ждет. Кажется, у него даже кончики пальцев подрагивают от волнения, хотя он кажется невозмутимым и лишь вскидывает брови, спрашивая.

Наверное, он действительно соскучился по эти парням. По Микаэлю, которого однажды пытался поцеловать, а потом…

“Исак, успокойся”.

— Фигня вопрос. Я был не прав. Эта ревность… Все же вы, ребята, так близко раньше дружили, и мне крышу просто снесло. Но, забыли…

Улыбка совсем-не-соперника кажется искренней, а рукопожатие — твердым. Элиас собирает что-то про гормоны и горячую южную кровь, а Эвен… Эвен словно светится изнутри. И да, хотя бы поэтому оно того стоило. И разбитый нос, и ревность, что все еще грызет, подтачивает червячком изнутри. Ревность, которую Исак запирает в самый дальний ящик, чтобы разобраться с этим потом.

— Эвен, брат, иди сюда. Сколько лет…

Элиас стискивает парня в объятиях, похлопывает по спине, что-то говорит на ухо тихонько, вызывая не только улыбку, но и радостный смех. Микаэль кажется чуть осторожнее, ему не то, что неловко, но он непроизвольно косится на Исака, когда сжимает плечи старого друга. А тот ерошит волосы пятерней и, кажется, его улыбкой можно было бы осветить целый Осло.

— Мик… Знаешь, я на самом деле скучал.

— А ты пропал, и мы не знали, что думать, а потом Соня сказала. И… если это из-за того…

Хочется заскрежетать зубами, хочется вцепиться обеими руками и оттащить на другую сторону двора или и вовсе вышвырнуть за порог, хочется… И перед глазами темнеет, и ровный голос парней как-то смазывается, и в висках так колотит, а потом Исак пропускает пару минут разговора, пытаясь успокоиться.

“Ну, же, давай, ради Эвена. Соберись, твою мать. Это важно ему”.

— А это мой Исак, познакомьтесь, — его вдруг сгребают в охапку и подтаскивают ближе. Тычутся теплым ртом куда-то в ухо, поглаживают ладонями по спине. Не успокаивая, всего лишь удовлетворяя потребность коснуться. — Мой Исак, — повторяет как мантру. И смотрит… так смотрит.

В его глазах, наверное, вся любовь этого мира, еще столько нерастраченной нежности, и вся она для него — для Исака.

— Вы познакомились не лучшим образом, и мне жаль…

— Предлагаю сыграть, — Элиас уже тащит молотки для крокета, откуда-то появляются бокалы с шампанским.

Эвен обнимает со спины, пристраивая подбородок на плече Исака.

— Спасибо, — тихо-тихо, одними губами. Так, что от дыхания шевелятся волосы на виске. И мурашки привычно кидаются врассыпную, и тяжелеет в паху.

Исак понимает… Хотя, он пытается, ладно? В конце концов, это у него есть Юнас и Магнус, даже Махди, есть Сана, есть безумный Эскиль и Нура с Линн, а у Эвена… Чем черт ни шутит, а вдруг Микаэль станет их шафером на той самой голой свадьбе, где вместо торта будут лишь мини-бургеры…

Хмыкнет тихонько, слыша звенящий девчачий смех вдалеке, какие-то вопли Эскиля, вновь возомнившего себя чьим-то гуру, голос Юнаса и других ребят…

…

— …можно ударить так, чтобы он двигался в сторону. Смотри, — Эвен бьет по мячу, и тот катится по какой-то немыслимой траектории.

Взрыв смеха.

— Не получилось. Еще раз.

— Смотрите, смотрите, что он сделал, ну, нифига… Это круто.

И да, Исак на самом деле гордится своим парнем. Совсем не из-за крокета. Он просто гордится тем, что такой сильный, что живет день за днем, минута за минутой. Что оставляет позади тревоги и страхи.

И да, Исак определенно знает, что Эвен Бэк Найшейм — лучшее, что могло случиться с ним в жизни.

— Ты такой задумчивый, детка. Все хорошо? — спросит Эвен чуть позже.