Карельская баня: обряды, верования, народная медицина и духи-хозяева

Короткие у змеи ноги,
еще короче у земляной бани.
Земляную есть (грызть),
освобождать, лечить,
крещёную Анну очищать.

Иногда симптомы от moahine были похожи на крапивные ожоги. В таком случае надо было дважды сходить в баню и попариться сухим веником[686].

Порой причины болезни и сам диагноз было очень трудно установить. Тогда говорили, что у человека viantauti болезнь от прегрешения. В Приладожье и Южной Карелии в таком случае больного приводили в баню, и знахарь призывал на помощь «в баню, на пар» сначала Juhanus Jumalan Ивана Божьего:

Tules tänne, tarvitahan,
Tervehyttä tekemähän,
Rauhutta rakentamahan!

Приходи сюда, когда призывают,
Здоровье творить,
Покой сотворять!

Затем с такой же просьбой знахарь обращался к «Укко, верховному богу, небесному отцу Ukko, Ylijumala, Tahi taatto taivahainen». Он просил, чтобы Укко стал его глазами и руками: «Miun silmin nähtyäni, Käsin päällä käytyäni!»

После этого знахарь парил больного и, произнося заговор, обращался к «Хийси, адскому плохому мужу» – «Hiisi, helvettihin, Mies paha», он называл его сатаной saatana. Как следует из заклинательной поэзии и верований, именно его карелы считали хранителем и созидателем всех болезней. Поэтому знахарь требовал, чтобы Хийси убрался прочь вместе с недугом в ад helvettihan и с этого момента не смел беспокоить человека. Заканчивался заговор обращением к Творцу, к природе, что еще раз подчеркивает неразрывное единство природного и божественного в древнем менталитете:

Päästä nyt, Luoja, päästä, luonto,
Päästä, päällinen Jumala!

Освободи теперь, Творец, освободи, природа,
Освободи, верховный Бог!

Затем следовало принести особое жертвоприношение природным духам и божествам, чтобы они помогли исцелить больного. Эта жертва, этот дар назывался verka. Для этого из ольхи, дерева, которое считали сакральным вследствие того, что его древесина имела красноватый оттенок, а ольховый отвар был похож на кровь, делали изображение или фигурку человека. Эту фигурку клали на больное место и снова парили больного. Затем отливали из олова крест, брали красную (чаще всего шерстяную) нить и все это вместе с ольховой фигуркой заворачивали в белую тряпицу – это и было жертвоприношение verka. Его относили чаще всего в лес, в особый сакральный локус: к муравейнику, к трехствольной ольхе – и оставляли там[687].

Verka, то есть жертвенный подарок, делали во время очень многих болезней, перед тем как шли просить прощения у духов-хозяев. Например, в Суоярви, если была банная болезнь kylymoahine, в льняную тряпицу заворачивали немного кофе, перевязывали этот сверточек нестиранной ниткой и засовывали его в щель под пол бани. Туда же наливали немного вина и произносили, обращаясь, к хозяйке-матери земли: «Täs siul verhat, prosti minuodani!» – «Вот тебе подарок, прости меня!» Карелы-ливвики, когда просили прощения у лесных хозяев konzu mecäs tarttui, относили красные или красные с черным лоскутки и нестиранные нитки к подножию трехствольной ольхи и засовывали это между стволами. Если человек был разбит параличом langeitauti, знахарь парил его в бане и после этого его грязное нательное белье относил в лес и надевал его на маленькую сосенку, чтобы одновременно и задобрить прогневавшихся лесных хозяев, и передать, а точнее – вернуть им насланную ими болезнь. Это тоже была verka. Если болезнь приставала от воды veis heitäytyy, тоже приносили verka: опускали в воду монетки и лоскутки, сыпали немного муки. В южной Карелии на Покров, когда закончился пастбищный период, пастух приносил verka и хозяевам леса, и хозяевам воды в благодарность за то, что они помогали ему пасти скотину летом. Verka, то есть мелкие монетки, опускали в могилу во время похорон, тем самым покупая землю у хозяев земли, чтобы они не требовали ее оплаты у покойника и он мог спокойно отправиться в дальнейший путь в иной мир Туонелы-Маналы. Покупали землю и когда начинали строить дом или баню, жертвоприношение-verha клали под первый венец.

Verhazen nostaa (то есть поднять verka) означало процесс, во время которого колдун узнавал, откуда пришла болезнь, кто ее наслал. Например, тверские карелы для этого усаживали больного под главную верхнюю балку в избе, трижды закручивали над его головой иголку, висящую на льняной нестираной нити, затем смотрели на его крест и знахарь видел истоки болезни. Иногда для этой цели использовали монетки, положенные в сито: «i sanou mistä on kibu tullun» – «и скажет, откуда болезнь пришла»[688].