Карьера мятежника

— А потому, что принц Табгун — гнусная тварь, мерзкий узурпатор и предатель, — сообщил старик. — Если он займет трон, то нам всем будет плохо, всем в Гегемонии, я имею в виду… кто угодно, только не он.

По кухне разнеслось одобрительное бормотание, знак того, что коллектив с аксакалом поварского дела согласен.

— И как вы нам поможете? — влез Дю-Жхе.

— Через час в сторону Большого корпуса отправится транспорт с нашей продукцией. Мы вас в нем спрячем… Большой корпус — это не Тронный, где сейчас Табгун, но гораздо ближе. Ну а пока, если не возражаете, то мы вас покормим, — старик мелко захихикал. — Больно уж вы заморенные.

— Ну… можно, — сказал я. — Макс, двери на тебе.

Мой земляк кивнул, и его бойцы принялись разбегаться по кухне, чтобы взять под присмотр все выходы.

— Они же нас отравят, — шепнула мне на ухо Юнесса. — Или снотворного подмешают! Эти пальцем деланные, ага.

— Откуда у них яд? — я посмотрел на нее с удивлением. — Или снотворное на нашу ораву?

Девушка-занга выглядела усталой до предела, под яркими синими глазами залегли темные круги.

— Ты ляг и поспи, — велел я ей. — Час — лучше чем ничего. Прямо там, на складе. Соберемся уходить — разбудим.

Она упрямо помотала головой, дернула себя за мочку уха, явно собираясь спорить, но затем просто кивнула. Вместе с Юнессой я отправил дрыхнуть еще нескольких бойцов, которым сон был явно нужнее еды.

Чтобы кухня могла нормально работать, остальным пришлось переместиться в один из углов, где в ряд стояли забитые грязной посудой раковины. Ну а затем нас начали кормить — едой если не со стола непосредственно правителей Гегемонии, то их ближайших подручных: нежнейший паштет по консистенции как сливочное масло, ломтики мяса такие тонкие, что просвечивают, обильно усыпанные крупинками специй, нечто вроде котлет, но кубической формы, а внутри — кусочки сладкого творога, еще какие-то вещи, которым я не мог подобрать аналога из своего опыта, шарики мясистого меда, салат из «насекомьих крыльев», хрустящий и тающий во рту. Вскоре я обнаружил, что больше не могу есть, но все равно ел.

Старый повар, глядя на нас, только посмеивался.

— Э, кто хорошо ест — хорошо живет, — повторял он.

Только услышав слово «транспорт», я принялся раздумывать, что это может быть. Когда же меня привели в соседнее отделение, «депо», чтобы показать, я только рот открыл от удивления.

Ряд вагончиков, маленьких, словно игрушечных, без окон, но с множеством дверок в одном из боков. Внутри полки, на которые можно ставить кастрюли, сковороды и все прочее, полки можно легко вынимать и вставлять обратно на разных уровнях, и все это заизолировано от потерь тепла.

Ну а тащит процессию таких вагонов небольшой транспортер.

— Снизу все вынем, — объяснил мне старый повар. — Сверху нагрузим всякой продукции. Закроем, но запирать не станем, придется вам изнутри держать. Сопровождение наше. Заведем в депо Большого корпуса, ну а дальше сами.

— Спасибо, — я глянул на него с новым уважением. — Но вы же сильно рискуете.

— Чем? — он хмыкнул. — Тут сейчас такой бардак, что никто ничего не соображает. Начнут подозревать — все поклянемся, что сделали все под угрозой расстрела.

— И никто не сдаст?

— Никто, — старик сжал кулачок, и выглядел он в этот момент настолько сурово, что я поверил: да, этот тип держит кухню не хуже, чем Сонный — Изнанку, хотя оружием для этого не пользуется вообще.

Пришлось будить Юнессу и остальных, и мы начали размещаться в вагончиках.

Я посмотрел, как два первых бойца впихиваются под полки, умещаются там мордой друг к другу, согнувшись в три погибели. Повара закрыли дверцы, в которых имелись простые поворотные щеколды, но запирать не стали, нашим пришлось изнутри прихватить створки за очень подходящие для этого ручки.

— Как там? — спросил я.

— Нормально, — пришел сдавленный ответ. — Некоторое время выдержим.

— Давайте остальных, — сказал я старому вилидаро.

Я снял рюкзак, спина захрустела, когда полез в казавшуюся очень маленькой нишу. Ударился шлемом о полку сверху, так что та лязгнула и едва не вылетела из пазов, автомат и рюкзак уместил на коленях.

— Ну что, к транспортировке готов, — буркнул я, и ждавший свое очереди Дю-Жхе мрачно улыбнулся.

* * *

Вагончик катился неспешно, покачивался на поворотах, сверху позвякивали кастрюли. Я ощущал себя гномом из «Хоббита» Толкиена, которого засунули в странную бочку, и пустили в сплав по реке. Левой рукой приходилось держать дверцу, а правой я сжимал автомат, надеясь, что его не придется пустить в ход.

Мы остановились, и от головы нашего «состава» донеслись голоса.

Вроде как мы наткнулись на охрану, и повар-сопровождающий теперь разговаривал с ними. И если он решит сдать нас, то мы ничего не сможем сделать, нас просто расстреляют снаружи, да и все дела.

Я прислушался.

Разговор шел мирно, обычная болтовня двух не очень знакомых мужчин.

— Ничего, справимся, — прошептал Дю-Жхе, и я благодарно ему кивнул: поддерживает как может.