Читаем Карфаген полностью

А. Ментц, читая ту же надпись, обнаружил в ней упоминания правителя Хааба, назначенного в Нору пришельцами из Испании, чье имя он сопоставлял с именем легендарного основателя Тартесского государства Хабида. Согласно его интерпретации, надпись содержит рассказ об изгнании Хааба в Тартесс и о последующем восстановлении его власти тартесским царем. Однако и в толковании текста Ментцем имеются явные натяжки. В частности, последние слова он читает как ngd lp my и переводит как «владыка входа в море». Но слово nägid— «военный предводитель, оратор», происходящее от глагола ngd — «быть впереди», «предводительствовать», не может означать владетеля, как это предполагает Ментц. Без достаточных оснований Ментц сближает греческое 'Ίβηρες с финикийско-еврейским 'ibrim — в обычном толковании «люди с той стороны», — пытаясь доказать, что иберы, о которых идет речь у Павсания, — не кто иные, как заморские финикияне, гадитане. Несмотря на всю соблазнительность такого толкования, его приходится отвергнуть: слишком хорошо известно наименование 'Ίβηρες как обозначение коренного населения Иберийского полуострова. К тому же и принятое автором толкование слова 'ibnm далеко не общепринято в настоящее время.

В. Ф. Олбрайт предлагает дополнить надпись (все ее строки) слева рядом знаков. Он читает:

btršš [...w]— В [из] Тартесс [...и]

ngrš h'[dm h' lšt?] — будет изгнан этот че[ловек на год (?)]

bšrdn [...h'] — из Сардинии [...этот че-]

dm h'šl['...bn] — ловек, у которого не[т…или]

mșb' m[hnt wbn mm] — начальник от[ряда, или ца-]

Ikt wbn [skn (?) w 'm y] — рь, или [правитель(?). И если вер-]

šb wngr[šh'dm h'] — нется, то будет изгна[н человек этот]

bymy — на всю его жизнь

Эту интерпретацию также нельзя признать удовлетворительной. Отрицание Г в финикийском языке не было употребительным; в известных нам финикийских текстах оно до сих пор не засвидетельствовано. Предлог bn не может иметь значения «или»; в еврейском языке он встречается только в значении «между». Сами по себе восстановления Олбрайта произвольны, а предложенное им понимание данного текста как фрагмента декрета, написанного наподобие Гортинских законов на ряде каменных блоков[219], не доказано.

Основной недостаток предложенных толкований, вариантов чтения и переводов заключается в полной произвольности положенных в основу понимания текста гипотез и в недостаточной точности чтения отдельных знаков, ясно читаемых в надписи.

В нашем распоряжении отсутствуют достаточно надежные воспроизведения памятника. Однако и те, что имеются, позволяют утверждать, что перед нами — фрагмент текста, обломанный со всех сторон. Поэтому нет никаких оснований думать, что надпись представляет в своем нынешнем состоянии связный текст, поддающийся последовательному прочтению справа налево и сверху вниз. Вероятнее всего, этот камень представляет собой отрывок из середины надписи, и, следовательно, у каждой строки отсутствуют начало и конец. Отсутствие огласовок, словоразделителей и стандартных формул не позволяет достоверно определить и значение отдельных сочетаний знаков, а также охарактеризовать с достаточной точностью содержание надписи: была ли она посвятительной, надгробной, строительной или иной. Поэтому всякие попытки восстановления недостающих частей текста представляют собой до открытия других памятников, которые позволили бы более достоверно понять смысл надписи, недоказуемые гипотезы.

Возможно, что в первой строке надписи читается слово trss. Не исключено, следовательно, что Нора находилась в каких-то отношениях с Тартессом, нашедших свое отражение в тексте надписи. Но это означало бы, что в предании Павсания имелось определенное историческое зерно, а именно, что легенда об основании Норы иберами связана с преданием о господстве в этом городе тартесситов. Традиция Павсания, игнорирующая факт основания Норы финикиянами, восходит к антифиникийской, возможно, к иберийско-тартесской или фокейской традиции. Однако господство Тартесса, если оно имело место в действительности, продолжалось в Норе недолго. Во всяком случае ко времени греческой колонизации Сицилии Нора уже представляла собой независимый город-государство.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное / Документальная литература
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы