Кари Мора

Когда убийцы добрались и туда, церковь уже была пуста. В деревенском медпункте Кари наскоро перевязали изрезанные стеклами руки, и она сразу же выбежала оттуда через заднюю дверь.

Они долго поджидали ее в похоронном бюро. Она там так и не появилась. Тогда они подошли к гробу, несколько раз выстрелили в мертвого жениха Кари, сфотографировали раны и удалились – когда они его убивали, то не озаботились должным образом обезобразить его лицо.

Через неделю Кари стояла перед дверью огромного дома в Боготе. Вышедший на стук слуга отправил ее к черному ходу. После пятнадцати минут ожидания на крыльцо вышел старый натуралист в своих любимых подтяжках. Узнал он ее не сразу – грязную, в посеревших бинтах и запятнанных кровью свадебных туфельках.

– Поможете мне? – спросила она.

– Да, помогу. – Он сразу же кивнул, выключая свет над крыльцом. – Заходи.

За все то время, что она присматривала за ним, как за пленником, старик ни разу ее не обнял. А теперь обнял, прижал к себе. Пропитавшиеся кровью бинты оставили пятна у него на рубашке, когда Кари обняла его в ответ.

Врученная заботам экономки, вскоре она отмылась дочиста, плотно поужинала и забылась сном на чистых простынях. На всех окнах в доме опустили ставни – за помощь дезертирам из РВСК полагалось суровое наказание. Смерть. Кари нельзя было оставаться в Колумбии.

И профессор выполнил свое обещание помочь. С недельку пришлось подождать – столько понадобилось, чтобы раздобыть ей фальшивые документы, – а потом он отправил ее на север автобусом. День за днем, день за днем в пути – Коста-Рика, Никарагуа, Гондурас, Гватемала… Перевязки себе она делала сама, затягивая бинты другой рукой и зубами.

Профессор дал ей достаточно денег, чтобы хватило доехать на автобусах до Мексики, так что не пришлось подсаживаться в La Bestia[55] – мексиканский поезд назначением на север, где места на крышах товарных вагонов, откуда очень многие падали, продавали бандиты, и путь которого был усеян множеством отрезанных и оторванных рук и ног. Профессор дал ей и записку к одному своему родственнику в Майами. Сославшись на болезнь, тот сплавил ее еще какому-то родственнику, который с ходу заявил, что первые три года ей придется работать бесплатно. Поскольку по «Радио Мамби»[56] Кари уже слышала, что подобные уверения – это бессовестная ложь, с того момента она оказалась предоставленной самой себе.

С тех самых пор Кари всегда носила с собой хотя бы немного какой-нибудь еды. Обычно она съедала такие запасы только под вечер, да и то если они могли испортиться. Всегда держала при себе небольшой запас воды и складной нож разрешенной законом длины, который наловчилась быстро открывать одной рукой. На шее у нее на бисерной цепочке-четках висел перевернутый крест Святого Петра – ведь распяли того вверх ногами. Внутри креста скрывался острый клинок: длинная часть основания служила ножнами, а короткая с горизонтальной перекладиной – рукояткой под кулачный хват.

* * *

И вот теперь, сидя в квартире сестры, она подремывала в кресле возле детской кроватки, роняя голову на грудь – почти как тогда в автобусе, на долгом пути к «Земле Свободных».

Ближе к полуночи загудел ее мобильник. Опять звонили с номера Антонио. Кари посмотрела на ярко светящийся в темноте экранчик. Очень тянуло ответить. Потом включился автоответчик. Чей-то голос с немецким акцентом произнес: «Кар-ри. Давай встретимся, я тебе помогу».

«Ну да, щас, разбежался. Тоже мне, помощничек нашелся».

Покачивая малышку, она потихоньку затянула лукавую песенку «Совет попугаю», которую частенько напевала ее бабушка: попугаю в ней обещают жизнь, полную спелых бананов и неземного счастья, если его продадут какому-то богачу-панамцу.

Ближе к рассвету голова у нее окончательно упала на грудь. Снился ей маленький крепкий домик у канала. Домик устоял перед стихией, даже несмотря на дыру в крыше. Прочно покоился на сплошном бетонном фундаменте. В случае чего играющий во дворе ребенок под него не залезет, не застрянет, не поранится. Во сне, впервые отойдя от треволнений дня, Кари слегка улыбнулась: ее домик прочно стоит на фундаменте, а посапывающему рядом с ней ребенку абсолютно ничего не грозит.

Глава 16

Повисший над заливом Бискейн туман быстро таял под теплыми лучами утреннего солнца.

Суденышко Капитана Марко, выбирая медленно крутящейся лебедкой краболовный порядок, черепашьим ходом продвигалось к северу неподалеку от особняка Эскобара. Экипаж его демонстративно удвоил усилия, перебирая снасти, когда неподалеку показался быстроходный катер береговой полиции Майами. Чтобы не раскачать работающих рыбаков кильватерной волной, водитель-полицейский, проходя мимо, слегка сбросил газ.

Марко и еще три члена экипажа обливались пóтом в бронежилетах, поддетых под просторные рубахи навыпуск. Скоро они окажутся точно напротив особняка. Теперь уже им солнце мешает смотреть – дом точно на ост от судна. Вдруг яркая вспышка где-то среди темных окон верхнего этажа – стекло на секунду отразило солнечный свет.