Карл Юнг. В поисках себя

Каждый из этих образов выражает особую культурную концепцию универсального архетипа, который как таковой лишен репрезентации. Таким же образом универсальный архетип старого мудреца, обладающего высшим знанием и отдающего эти ценные советы своим ученикам, проявляется в множестве образцов современной культуры: Йода, великий магистр ордена джедаев в «Звездных войнах», мастер По в «Кунг-фу», Пай Мей в «Убить Билла», мейстер Эймон в «Игре престолов» и т. д. Поэтому такие осознанные репрезентации можно не относить к архетипам. Юнг уже уловил эту путаницу, которая впоследствии стала обычным явлением: «Я всегда замечаю, что есть недоразумение, указывающее нам, что архетип имеет определенное содержание; другими словами, мы создаем своего рода бессознательное “представление” архетипа ‹…› Поэтому необходимо уточнить, что архетипы не имеют определенного содержания; они определены лишь в своей форме, да и то в весьма ограниченной степени. Первичный образ имеет определенное содержание лишь с того момента, как он стал сознательным и, следовательно, наполнен материалом сознательного опыта ‹…› Сам архетип пуст» [12].

Чтобы лучше понять этот концепт, можно сравнить архетипы с «пустыми шаблонами» или «фонами», которые могут принимать различные формы, когда они проходят от коллективного бессознательного к сознанию. Юнг определяет их также как достаточно ограниченные «энергетические центры» коллективного бессознательного, которые позволяют развернуться множеству возможностей репрезентации. У архетипов нет определенного облика. Они являются пустыми рамками, которые оживают только тогда, когда их касается психическая энергия, и которые развиваются в соответствии со временем, культурой и образами жизни. Если архетип – пустая рамка, его можно наполнить коллективными образами и античными символами, чтобы выразить индивидуальную проблематику. По словам Юнга, «архетип становится активным и выбирается тогда, когда определенный недостаток в сознательной сфере требует компенсации со стороны бессознательного» [13].

Архетипы – это врожденные ментальные структуры, лежащие в основе сознания, но предшествующие ему. «Они непредставимые унаследованные предрасположенности или потенциальные структуры бессознательного, которые выражаются в опыте» [14], – объясняет Мария-Луиза фон Франц. Присутствуя в бессознательном человека с самого начала, они являются моделями действий и поведения и формируют основу его мысленной архитектуры. «Есть веские основания предполагать, что архетипы – это образы бессознательного и инстинктов сами по себе. Иными словами, они отражают инстинктивные модели поведения» [15], – уточняет Юнг. Они исполняют роль основных структурных форм инстинктов сознания. Лежащие в основе коллективных представлений, они всего лишь неопределенные мотивы, не наполненные репрезентациями. Их эквивалентом в кундалини-йоге могли бы быть самскары, уже существующие качества событий, которым только предстоит случиться, и определяющие бессознательные факторы [16].

Переписка, которую Юнг ведет с Вольфгангом Паули, физиком, приведет его к мысли, что природа архетипов не психическая, но скорее психоидная (полуфизическая и полупсихическая). В письме Паули 23 октября 1953 года он пишет: «Психоидные архетипы составляют часть субстанции психизма. Архетип обладает, по опыту, качеством проявляться не только психически и субъективно, но также физически и объективно, то есть мы можем в какой-то момент увидеть демонстрацию его существования через внутреннее и психическое событие и, одновременно, через внешнее и физическое событие. Я вижу в этом феномене признак тождественности психической и физической матриц» [17].

Именно с помощью «нуминозности» или психической энергии архетип становится достаточно динамичным, чтобы влиять на психику человека. На самом деле эмоция переживания божественного частично снижает уровень мышления, позволяя выразить и высвободить неожиданное психическое содержание. Например, тревожный человек, увидев сон, в котором он чувствует, что о нем заботится старый мудрец или божественное существо, проснется спокойным и полным уверенности. Эти оригинальные опыты, которые можно определить как сакральные, часто дают доступ к глубинным «истинам». И все же Юнг уточняет, что для него не так важно, верен ли архетип: «Я лишь знаю, что он живет и что не я создал его» [18]. В области религиозного чувства архетипы особенно активны, добавляет он. «Когда мы применяем к “Богу” деноминацию “архетипа”, мы ничего не говорим о его настоящей природе. Но делая это, мы признаем, что “Бог” вписан в ту часть нашей души, которая существовала до нашего сознания, и что он никак не может быть создан им» [19].

Мифы