Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу»

Из этого вытекает первое правило: в задаче отнесения того или иного Марксова адресата к одному из классов по ослиному признаку следует руководствоваться не тем, как отзывался Маркс о данной личности или характеризовал ее (даже заочно и уж тем более в лицо), а тем, как вел себя Маркс по отношению к данной личности.

Спрашивается, а по какому критерию предлагается оценивать поведение Маркса в задачах подобного рода? Нетрудно догадаться после всего сказанного в этой книге, что ключевым в данном случае является слово ОБМАН.

Второе правило, которым мы рекомендуем пользоваться в задачах квалификации конкретных личностей по ослиному признаку, сперва разочаровало нас как результат. На поверку оно оказалось весьма удачной дефиницией марксистского термина: осел (1) – это тот, кого можно обмануть в данный конкретный момент в отношении данного конкретного события.

Вследствие сказанного каждый класс высказываний Маркса, образованный по идейному признаку, может в любой момент пересекаться с одним из классов, образованных по ослиному признаку. Таково общее правило, из которого – как будет показано в дальнейшем – не составляет исключения и категория «Фридрих Энгельс».

В абсолютном смысле ослом не был лишь один человек на всем свете – Карл Маркс. Но высказываниями Маркса к самому себе мы не располагаем. По поводу указанного пробела в наших источниках не следует, однако ж, сокрушаться. По всему, что нам уже известно, мы не можем быть уверенными, что Карл Маркс был всегда искренен даже наедине с самим собой.

Всем сказанным в предыдущих строках данной нашей главы исчерпываются покамест наши результаты в решении проблемы исчисления марксистских высказываний. Мы обязаны констатировать, что проблема далека еще от полного решения. Однако же достигнутого уже не так мало, как кажется.

Получены первые теоретические результаты в подтверждение первого закона марксизма, доселе имевшего лишь эмпирическую базу. Теперь мы лучше оснащены, чем такие ученые, как, например, Франц Меринг, которые без всяких оснований считали допустимым доверять высказываниям Маркса о себе самом, своих трудах, своих домашних делах, своем здоровье, своих поступках, своих друзьях и своих недругах. Теперь можно с полным основанием утверждать, что в исследовании жизни, деятельности и научных достижений Карла Маркса наименее надежным источником является Карл Маркс.

Не беда, что мы еще не имеем общего правила для установления истинностного значения марксистских высказываний. Неплохо зарекомендовал себя сравнительно-сопоставительный метод исследования, который мы исподволь развиваем на страницах нашего труда. Ничему иному, как последовательному применению указанного метода, обязаны мы своими, как мы надеемся, нетривиальными результатами в изучении исторического процесса создания экономических трудов Маркса и причин перерывов в сказанной его работе. Не что иное, как вышеназванный метод, привело нас к мысли о наличии общей проблемы, затронутой в настоящей главе. Мы рассчитываем, что метод наш (и его дальнейшие модификации) позволит нам и далее сделать ряд интереснейших открытий в комплексном явлении, именуемом марксизмом, – явлении, которое все еще считается хорошо изученным и общепонятным, каковое мнение весьма активно поддерживают и защищают нынешние наследники Маркса.

Подход к изучению марксизма как языкового явления, на наш взгляд, оправдался получением ряда нетривиальных результатов. Мы убедились, что многое в марксизме может быть понято только с учетом наличия и различения смысловых оттенков употребляемых слов и слагаемых из них высказываний. Фактически марксистский язык целиком построен на целенаправленном отборе семантических нюансов, на шулерской подмене одних значений слов другими, на нечистой игре смысловыми обертонами[151]. Поэтому описание марксистских явлений предъявляет специфические требования к словоупотреблению. Здесь, как нигде, важно называть вещи своими именами. Ибо необдуманное использование переносных значений или околичностей может быть обращено против комментатора (критика). Необходимо особое внимание направить на предотвращение или хотя бы уменьшение возможных кривотолков.

Вследствие тех же самых причин, считаем мы, в описании подобных объектов требуется время от времени отказываться от эвфемизмов и называть ложь ложью, а низость – низостью. Настоящим не исчерпываются результаты нашего исследования материалистической диалектики Карла Маркса. Можно сказать, мы только подходим к самому интересному. Предстоит рассмотреть самое технику конструирования диалектических высказываний. Благодаря указанной технике эффективно преодолеваются трудности, на которые натыкается мышление, пользующееся формально-логическими методами рассуждения.