Карл Маркс: Капитал

Применение капиталистом технологии создает форму вечного движения. Машина, работающая 16 часов в день в течение семи с половиной лет, производит столько же, как если бы она работала пятнадцать лет по 8 часов в день. Она не передает конечному продукту больше добавочной стоимости, но позволяет капиталисту получать выгоду в два раза быстрее. Поэтому и существует сильный стимул применять машинное оборудование как можно больше часов в день, удлиняя смены рабочего-станочника, и эти рабочие уже не смогут протестовать, ибо автоматизация усиливает конкуренцию среди наемных рабочих за рабочие места, создавая то, что Маркс называет «промышленной резервной армией» безработных. И этот избыток рабочих не только неизбежный побочный продукт промышленного капитализма, но наоборот, он становится рычагом накоплений капиталиста, обеспечивая «массу человеческого материала, всегда готового для эксплуатации». Когда рынок быстро расширяется или открываются новые отрасли, как, например, в случае с железной дорогой, то важно, чтобы всегда «существовала возможность быстрого перебрасывания огромных масс людей в нужные сферы без ущерба для производства в других областях. Такие непредвиденные потребности в рабочей силе и покрываются резервной армией». Цикличная модель современной промышленности — период средней активности, за которым следует производство при высоком напряжении, кризис и спад, — зависит от постоянного формирования, поглощения и переформирования промышленной резервной армии. Различные фазы этого цикла пополняют избыток рабочих, но также становятся и энергетическими факторами для воспроизведения этого избытка.

Излишняя рабочая сила, в свою очередь, регулирует основные механизмы заработной платы. Как писал Маркс:

Резервная армия промышленности в период спада и среднего процветания отягощает действующую армию рабочих, в период перепроизводства и лихорадочной активности она надевает узду на их притязания. Следовательно, относительный переизбыток рабочей силы и есть тот фон, на котором действует закон спроса и предложения.

У Маркса не было иллюзий по поводу гипотетической священной симметрии закона спроса и предложения. Спрос на труд не идентичен увеличению предложения капитала, так как «это не тот случай, когда две независимые силы действуют одна на другую. Игра идет в одну сторону». Здесь он делает выпад против «одного из самых сильных аргументов экономической апологетики» — против той идеи, которой торгуют экономисты среднего периода викторианской эпохи, что внедрение нового машинного оборудования или увеличение количества старого якобы как-то «освобождает» рабочих. Они освобождаются, писал он, только в том смысле, что все вместе лишаются работы, и «каждая новая единица капитала, ищущая себе применения, может воспользоваться ими в своих целях». Когда они находят работу, страх возвращения к той резервной армии делает их более удобными для эксплуатации. Поэтому, он делает вывод, чем больше производительность труда, тем больше «относительная масса» промышленной резервной армии. Поэтому следствием подъема общественного благосостояния является увеличение статистической бедности. «Это есть абсолютный основной закон капиталистического накопления». Затем он с ложной патетикой продолжает эту мысль: «Подобно всем другим законам, этот закон модифицируется в своем действии многими обстоятельствами, рассмотрение которых выходит за рамки данного исследования».

Избегая любых возражений, Маркс продолжает одним из самых известных изречений из «Капитала»: «Капитализм ведет к прогрессивному обнищанию пролетариата». Многочисленные специалисты в области политэкономии считали, что это высказывание легко оспорить, и сделали его объектом для насмешек. Посмотрите на пролетариат в наше время с его машинами, микроволновыми печами — не очень-то обнищал рабочий класс, не правда ли? Американский экономист Пол Самуэльсон сказал, что всеми трудами Маркса можно вполне пренебречь, потому что обнищания рабочих не произошло. Так как по учебнику Самуэльсона занимались многие поколения студентов, как в Британии, так и в Америке, то это стало общепринятой мудростью.