Карл Маркс: Капитал

Это смелое утверждение подвергалось многочисленным нападениям, и Маркс, казалось, предвидел их. В следующей главе он пытается найти причины того, почему на практике норма прибыли не понизилась, как требовала его теория. Первая причина — внешняя торговля: дешевый импорт дает более высокие размеры прибыли. Здесь же имеет место и знакомая уже тема о промышленной резервной армии: возросшая производительность уменьшает потребность в количестве рабочих и снижает заработную плату, замедляя тенденцию к замене человеческого труда на дорогое машинное производство. Короче говоря, «в работе существуют противодействующие влияния, которые перечеркивают и аннулируют следствие основного закона и придают ему просто характер тенденции». На самом деле, «те же самые влияния, порождающие тенденцию к уменьшению прибыли, также вызывают и противоположные следствия, которые мешают, замедляют и частично ослабляют это уменьшение». И еще раз: кажется, будто он так меняет свою формулировку, чтобы она оказалась правильной в любом случае.

Подобные уточнения можно найти в его спорах об этих кризисах перепроизводства (или, если взглянуть на это с другой точки зрения, — недопотребления). Первое следствие спада, когда он приходит, — это падение цен и амортизация капитала. Но это восстанавливает норму прибыли, дающую возможность возобновления капиталовложений и роста. Или, как пишет об этом Маркс в III томе «Капитала»: «Начавшийся застой в производстве готовит почву Для дальнейшего увеличения — в пределах возможностей капиталиста. Поэтому мы повторяем тот же цикл. Одна часть капитала, которая была обесценена прекращением ее действия, обретает свою старую стоимость. Кроме того, с расширением производства, более широким рынком и увеличившимся производством, — совершается тот же цикл ошибок». Нельзя ли поэтому рассматривать эти периодические колебания просто как циклы саморегулирующегося механизма, гарантирующие вечное выживание данной системы, а не как признаки ее падения? Или, говоря словами Льва Троцкого: «Капитализм живет подъемами и спадами, как человек живет вдохом и выдохом».

Нигде в «Капитале» Маркс не объясняет, почему, как и когда этот строй, наконец, погибнет. Он просто утверждает это как собственное убеждение: каждый новый экономический спад приводит к большей концентрации капитала, и эта монополия становится путами для способа производства, пока «централизация средств производства и обобществление труда не достигнет той точки, где они становятся несовместимы с самой их оболочкой капитализма. И тогда эта оболочка лопается на части… Экспроприаторов экспроприируют». С этой радужной перспективой он заканчивает первый (и единственный завершенный) том «Капитала».

Да, почти. После своих громких разглагольствований Маркс решил добавить иронический финал в форме главы о «современной теории колонизации», чтобы показать, что может произойти, если наемные рабочие освободятся от своих цепей. В таких странах, как Англия, капиталистический режим настолько основательно подчинил себе народные богатства, что экономисты считают это частью естественного положения вещей. Но Маркс замечает, что «в колониях дело обстоит иным образом», где Товаровладелец сталкивается с препятствием со стороны рабочего класса поселенцев, которые используют свой труд, чтобы обогащать себя, а не капиталиста. «Это замечательно, — пишет Энгельс Марксу в сентябре 1851 года после того, как в Австралии было открыто месторождение золота, — британцы будут изгнаны, и депортированные убийцы, взломщики, насильники и карманники изумят мир, демонстрируя чудеса, которые могут совершить государство, состоящее из явных жуликов».

Определяющим анекдотом в этой финальной части является трагикомический рассказ о некоем мистере Пиле, который взял с собой из Англии в западный район Австралии Лебединая река 5000 фунтов стерлингов наличными и 3000 наемных рабочих — мужчин, женщин и детей. Он не продумал только одну вещь: как не дать им воспользоваться средствами производства. Они, найдя свободную землю в той пустой области, ушли от своего работодателя, оставив его даже без слуги, который застилал бы постель и приносил воду из реки. «Бедный мистер Пил, — пишет Маркс, — который предусмотрел все, кроме одного — экспорт английских производственных отношений на Лебединую реку».

Маркс нашел историю о мистере Пиле в одной книге бизнесмена Эдварда Гиббон Вейкфилда, который приводил ее как пример жуткого следствия самопроизвольной и беспорядочной колонизации. В поселении на Лебединой реке, жаловался Вейкфилд, «из-за нехватки рабочих было потеряно огромное количество капитала, семян, инвентаря и скота, и… ни один поселенец не сохранил капитала, все было использовано». В северных штатах Америки тоже «вряд ли хотя бы одна десятая людей попадает под описание наемного рабочего». Как только появляется возможность, рабочие перестают быть наемными и становятся независимыми производителями — возможно, даже конкурентами своих бывших хозяев на рынках труда.