Карл Маркс: Мировой дух

В то время как король Пьемонта Виктор Эммануил стал королем Италии, в апреле 1861 года, Карл прибыл в Берлин — город своей юности, покинутый около двадцати лет назад. Там его встретил Фердинанд Лассаль: он отлично выглядел, открыто именовал себя социалистом и вел бурную светскую жизнь, проживая у графини Софии фон Гатцфельд — богатой любовницы, которую он увел десятью годами раньше у ее супруга; она представила его аристократам и «профессиональным остроумцам». В письме Женни Карл говорит об этой графине как о женщине «очень умной, глубоко интересующейся революционным движением». Женни терзается ревностью (особенно усилившейся после обезобразившей ее болезни) и отказывается приехать к нему в Берлин, куда она могла бы добраться без всяких проблем, хотя ее брат уже три года как не был министром. «Моя жена в особенности против поездки в Берлин, поскольку она не хочет, чтобы наши дочери были введены в круг Гатцфельд», — напишет он вскоре Энгельсу. Он встречается с членами небольшой «прогрессивной партии», одним из руководителей которой теперь является Лассаль. Повидался он и с делегатом от одной рабочей группы из Дюссельдорфа (представившимся как Леви), который обвинял Лассаля в том, что тот использует организацию трудящихся для защиты собственных интересов и интересов его любовницы. Затем Карлу пришлось покинуть Берлин. Одни говорили, что его чуть не арестовала полиция, другие утверждали, что истекал срок его визы, а ему надо было навестить еще кое-кого.

На обратном пути он действительно остановился на несколько дней в Трире у матери, с которой не виделся четырнадцать лет; он упал в ее объятия, без труда добился аннулирования долгового обязательства на ее имя, оформленного банкиром Филипсом, сходил на могилу отца и снова провел несколько дней в Нидерландах, чтобы прекрасная кузина Нанетта полечила его очередной карбункул.

Вернувшись в Лондон, он написал Лиону Филипсу, чтобы поблагодарить его за прием и поговорить о депрессии своего юного кузена — «болезни, которую легко объяснить тем, что, в отличие от большинства людей, он критически относится к самому себе и еще не нашел твердой политической позиции, которая бы его удовлетворила». Полная противоположность тому, чем он сам хотел бы быть и чем был на самом деле!

В 1861 году Маркс много занимался дочерьми, словно добиваясь прощения за свое отсутствие. Младшая, Элеонора, впоследствии рассказывала, что, когда ей было всего шесть лет, отец тратил много времени на ее литературное образование и занимался с ней точно так же, как некогда с ее сестрами и покойным братом. Словно желая видеть в ней новое воплощение Эдгара, умершего через три месяца после ее рождения, Карл говорил всем и каждому, что Элеонора похожа на мальчика и что его жена ошиблась, производя ее на свет! Впрочем, однажды Элеонора заставит его поплатиться за то, что он любил ее не ради нее самой. Рассказ дочери многое говорит о личности Карла:

«Отец читал мне Гомера, „Нибелунгов“, „Гудрун“, „Дон Кихота“, „Тысячу и одну ночь“. И поскольку Шекспир являлся Библией в нашем доме, он всегда был у нас в руках или на устах. С шести лет я знала наизусть множество сцен из Шекспира. На мое шестилетие Мавр подарил мне первую книгу — „Питер Простак“, приключенческий роман английского писателя Фредерика Марриета. Отец прочел мне лекцию о Марриете и Купере, потом прочитал мне все сказки и обсудил их со мной. Когда я поделилась с ним, что хочу стать „Post-Captain“ (не пояснив смысла этого неологизма), и спросила, могу ли я нарядиться мальчиком и поступить в армию, он заверил меня, что это вполне возможно, только надо держать наши планы в тайне, пока они окончательно не созреют».

С весны 1861-го до 1863 года Маркс исписал убористым почерком полторы тысячи страниц, пытаясь реализовать первоначальный план составить свой труд целиком, а уж потом его опубликовать. 750 страниц были посвящены историй и критике прежних экономических теорий, 500 страниц — капиталу в общем (на этом Карл остановился в 1859 году), остальные — темам, которые впоследствии составят третий том. Таким образом, работа над вторым томом казалась Марксу не такой важной.