Свет мигнул, и наступила темнота. Через мгновение свет вернулся фиолетовым мерцанием флуоресцирующих ламп. На потолке зажглись неоновые огни. Лазерные лучи заплясали в коридорах, они мигали в такт музыке. Мы попали в царство неистовства. Рок наполнял пространство. Я услышал каменный скрежет, перекрываюший другие звуки, и обернулся, пытаясь обнаружить его источник.
И понял: это стены двора. Они уходили в землю, открывая нас внешнему пространству.
Искажённый голос звучал даже громче, чем только что.
Морщась, я ждал, когда стены двора окончательно уйдут в землю.
Я повернулся к Брэндону.
– Готовьтесь!
Мне пришлось кричать. Товарищ кивнул. На его лбу выступил пот. За его спиной стояли трое остальных. Крис и маленькая Иоланда выглядели предельно перепуганными. Имани сжимала меч обеими руками, её лицо было мрачно. Агата стояла тут же, по‑видимому, в забытьи, с глазами навыкате. Она выдернула волосок из переносицы.
В воздухе проплыли семь наших фотографий, одна за другой. Я обратил внимание, что нас разделили на три группы. «Королевский двор Принцессы Пончик» и «Медоу Ларк». А Агата осталась просто «Обходчик Агата».
Возвратился на своё место огромный
Вот тогда мы и увидели.
Когда стена полностью погрузилась, перед нами открылся коридор. Мы как будто стояли в туннеле подземки, но станции не было. Ширина как для одной колеи, круглый, высота потолка метров пять. Справа впереди нас зарычала тварь. Массивная гора плоти, она двигалась справа налево с поразительным проворством. Катилась, как бильярдный шар. От неё несло сточной канавой и гнилым мясом. Она хрюкала и повизгивала. Вздёрнутый нос злобной свиньи. Плоть розовая, дрожащая, с глазами, бивнями, покрыта редкими волосками. Было там и ещё кое‑что. Её беспорядочно покрывали клочья белой, чёрной, красной с блёстками ткани.
– Что за дьявол? – выкрикнул Брэндон. – Оно похоже на…
Мир застыл.
Оцепенение спало с мира, и клубок покатился дальше по своей траектории. Впереди меня другие стены двигались со скрежетом и меняли обличье. Стены и проходы создавали новые дороги и направляли массивный шар в нашу сторону.
– Эвона! – возмутилась Пончик на моём плече. – Меня здесь просто‑таки игнорируют. Почему вечно «человеческое то, человеческое сё»? Почему нельзя так: «кровь выжата из человеческих и кошачьих тел»?