Карма

Несмотря на то, что она со мной сделала, и ненависть в ее теле, я не могу отрицать свое влечение к ней. Это не только физическое, хотя она идеальна. Дело в ее характере. Она такая могущественная, но только сейчас осознает, какую власть она может иметь над мужчиной.

То, как она задирает подбородок, когда разговаривает со мной, будто смотрит на меня свысока. То, как она использует мое тело для своего удовольствия. Она сводит меня с ума.

Я поднимаю ее подбородок, в тот редкий момент, когда он опускается.

— У тебя совершенно ебанутые ценности, Карма.

Ее веки трепещут, как будто она пытается сдержать слезы.

— Я так много потеряла в поисках истины, пытаясь найти убийцу моего отца. Я даже потеряла себя в поисках мести.

— Думаю, ты нашла себя, Эллистер, — я убираю волосы с ее влажного лица. — Твой отец сказал что-нибудь, когда ты его обнаружила?

Ее глаза бегают слева направо, пока она копается в своих воспоминаниях. Убийца ее отца не мог назвать свое настоящее имя, но, возможно, он дал какой-то намек, который поможет мне установить его личность.

— Он говорил что-то о золотом жирафе.

Золотой жираф. Есть старейшина, который носит такую маску. Это единственный жираф, которого я когда-либо видел, и он выделяется, потому что это очень странный выбор животного.

Должно быть, это Марк.

— Мне нужно всё хорошо обдумать, — говорю я.

— Если ты пока не можешь назвать мне имя, то хотя бы скажи мне, почему они это делают.

— Хотел бы я сказать, что это нечто бо̀льшее, нежели просто чрезмерная скука. Проявление власти.

Ее нижняя губа дрожит.

— Моего отца убили, потому что каким-то богатым придуркам было скучно?

— Меня тоже чуть не убили из-за этого.

— И поэтому ты присоединился к ним? Потому что либо так, либо смерть?

— Иногда монстрами не рождаются, а становятся.

— Расскажи мне, что с тобой случилось. Я хочу знать всё.

Я так и делаю. Я подробно рассказываю, как Адам схватил меня и притащил на вечеринку, прежде чем предъявить мне невыполнимый ультиматум: «убей или будешь убит». Я даже объясняю, как они тренировали меня больше года, держа взаперти, пока не убедились, что я сломлен.

— Очевидно, они не сломали тебя полностью, — говорит она. — Ты убил своего куратора.

Я пожимаю плечами.

— Даже самая послушная собака набросится, если достаточно сильно ее ударить.

Адам бил меня уже много лет. Я лишь удивлен, что мне понадобилось так долго терпеть, чтобы укусить. Затем я смотрю на Эллистер и понимаю, что она тот самый триггер. Если бы ее честь не была в опасности, стал бы я нападать на Адама?

Вероятно, нет.

— Что ж, теперь у тебя есть ответы на все вопросы, так что, думаю, пришло время избавится от меня, — говорю я. — Ты можешь хотя бы пообещать, что позаботишься о Пити, когда меня не станет?

Она качает головой.

— Я еще не решила твою судьбу, и у меня определенно нет ответов на все вопросы. Мне нужен человек в маске жирафа.

— Ты не представляешь, как трудно мне будет помогать тебе дальше. Из-за того, что меня не было на вечеринке, меня заклеймили как дезертира. Теперь они будут меня искать.

Ее взгляд падает на траву, когда она понимает, что зашла в тупик.

— Итак, всё это… было зря? Я не могу отомстить за смерть отца. Ты это пытаешься мне сказать?

Когда она снова смотрит на меня, у меня разрывается сердце. Слезы наполняют ее глаза, а подбородок уже не вздернут так высокомерно. Я бы хотел дать ей то, что ей нужно, но не могу. Это всё равно, что войти в логово льва в костюме из мяса для защиты. Если она планирует убить меня, пусть будет так, но я не доставлю «Исходу» такого удовольствия.

— Мне нужна твоя машина, — говорит Нокс, входя в мою спальню.

— Что? Нет! — возмущенно говорю я, садясь на кровати.

— Что? Думаешь, я не вернусь? — с усмешкой говорит он.

Я качаю головой, но это именно то, что я думаю. Если бы я была на его месте, я бы сбежала, не оглядываясь назад. Я, мать вашу, прибила его мошонку к полу, и теперь из-за меня он не может пойти к себе домой. Мы застряли здесь вместе с призраком Сэма из-за моей неистовой жажды мести.

Нокс поворачивает голову, оглядывая комнату в поисках чего-то. Его взгляд останавливается на кролике, и он берет Пити на руки. Он подходит и кладет огромного кролика мне на колени. Я глажу его по шерсти и тру щечку.

Нокс наклоняет голову и изучает нас.

— Странно. Обычно он кусает всех, кроме меня.

— Ты посадил мне на колени гигантского кролика, который постоянно кусается? — шиплю я, одергивая руку от морды кролика.

— Кажется, ты ему нравишься. Или, может быть, он знает, что ты дашь сдачи, — говорит он с ухмылкой. — В любом случае, я никуда без него не уйду, так что могу ли я одолжить твою машину?

В его словах есть смысл. Он обожает этого кролика, и пока он у меня, — Нокс обязательно вернется.

— Хорошо.

Я наклоняюсь, напрягаясь под тяжестью этого зверька размером с собаку, и хватаю ключи с тумбочки.