Карнавал

Тот же человек с большими бровями сидел за тем же столом. Сегодня его помощником был другой человечек – такой же маленький, но со странной неисчезающей улыбкой на лице. Если бы не эта улыбка, его лицо выглядело бы очень мужским и даже несколько мужественным, но улыбка своей очевидной женственностью портила все впечатление. Когда человечек говорил, улыбка не исчезала с его губ, когда молчал – тоже, когда отворачивался, казалось, что улыбка просвечивает сквозь затылок. Несмотря на женственность, улыбка человечка была очень хищной – так могла бы улыбаться Чеширская кошка, если бы таковая существовала. Улыбка была основной деталью человечка; если бы он вздумал исчезать по частям, улыбка бы исчезла последней.

Человек за столом повесил трубку и выпучил губы, изображая глубокомыслие.

– Все, мы его сделали, – сказал он.

– Вот гад, двоих прикончил, – улыбнулся Чеширская Кошка.

– Теперь все, он уже в морге.

– Может быть, стоило его сначала допросить?

– Допросить? – возмутился человек с бровями и тотчас же успокоился снова (умение притворяться возмущенным было обязательным профессиональным навыком). Допросить. Вот у меня его досье. Читаю… Так… Слабоумие такой-то степени… Десять лет в спецлечебнице… Выпущен на свободу в связи с переполнением лечебницы и со смирным характером. Ничего себе, смирным!

– Ничего себе, смирным! – как эхо, откликнулся Чеширская Кошка.

Человек с бровями снова углубился в чтение досье. Его напарник взял со стола книгу о способах загара и принялся листать ее от скуки.

– Смотри, не порви, – сказал человек с бровями, – и так еле держится. Скоро развалится по листочкам.

– Я аккуратненько, – промурлыкал Чеширская Кошка.

– Да, – сказал человек с бровями, оканчивая чтение, – такая интересная история. У тебя дочери есть?

– Не знаю, мое дело молодое, – слегка преувеличил Чеширская Кошка, чтобы произвести впечатление.

Впечатление удалось.

– А у меня есть одна. Из-за таких они и пропадают.

– Сочувствую, – улыбнулся Чеширская Кошка, – так в чем там дело?

– А дело началось давно. Тот парень, ему тогда было тринадцать лет, был музыкантом, скрипачом. Даже выступал на конкурсах.

– Что, тот сумасшедший, которого мы подстрелили?

– Он самый. Слушай, все характеристики положительные. В общем, сплошной вундеркинд. Учился лучше всех, читал все что попало. Родители ужасно образованные.

– Ну, поубивал бы! – улыбнулся Чеширская Кошка.

Человек с бровями молча разделил его мнение.

– И вот до чего грамотность доводит, – продолжил он.

– До чего?

– Однажды он сбежал из дому. Но не сам сбежал, а с одноклассницей. Девочка из рабочей семьи, скромная, без отца, училась еле-еле. В общем, он ее соблазнил.

– Ну, проклятый! – обрадовался Чеширская Кошка и дал волю фантазии.

– То-то же. Украл отцовскую машину, взял девку и уехал. Три дня не могли найти. Потом напали на след. Он здорово водил машину – конечно, с детства обучен. В общем, ушли. Заехали в лес, облили машину бензином, чтобы замести следы, и подожгли.

– А как же машина?

– Сгорела.

– А потом?

Кошечка даже облизнулась.

– Потом шлялись где-то по лесу. Потом забрались в какой-то подвал и закрылись. Там жили целую неделю…

– Ага!..

– Потом их засекли, но выходить они отказались. Сказали, что если кто вздумает их разлучить, то они покончат с собой.

– Врали.

– Нет, покончили. У этой девчонки был баллончик с тараканьей отравой. Она его специально прихватила – видно, знала, что добром дело не кончится. Они набрызгали отраву в кульки и надели кульки на головы. Вот этим тогда и кончилось. Когда взломали дверь, то было уже поздно. Оставили записку.

Он протянул обрывок бумажного листа.

– Да, – сказал Чеширская Кошка, – почерк женский, но нетвердый, невыработанный. Сразу видно, что писала двоечница.

– Она писала, а он диктовал.

– С чего это?

– А ты прочитай.

– «Жизнь – короткая мелодия, исполняемая единственный раз. Исполняемая деревянными пальцами дилетанта», – прочел Чеширская Кошка. – Ну и что?

– Он же был скрипачом.

– Да, как я не подумал. А что такое дилетант?

– Аматор.

– Кто?

– Тот человек, который берется за дело впервые и ничего не умеет.

– Все равно я не понял, – сказал Чеширская Кошка. – А что же родители?

– У нее была только мать. Наверное, распутная, потому что не знала отца ребенка. Так и написано: «Отца указать отказалась». А его мать с отцом уехали за границу.

– Гады! – расстроился Чеширская Кошка. – Убивать таких надо!

Он вдруг задумался.

– Так они оба погибли?

– Нет, его спасли. Но он навсегда остался идиотом. Как тут написано: «Обширное поражение корковой области». Все понятно.

– Понятно, – согласился Чеширская Кошка.

– После того, как родители уехали, его никто не навещал. Десять лет его держали в лечебнице, а потом выпустили. Еще пять лет он шатался по городу без документов. Потом его подобрала лечебница номер двести тринадцать. Пытались его лечить.

– Зачем?

– Как зачем, если такой закон есть? Законы нужно не обсуждать, а выполнять. Мы тоже хороши, подумали, что он связан с мафией. Поставили двоих своих людей, а он выбрался из палаты и их прикончил. Даже пистолет отобрал.

– Не такой уж идиот.