Карнавал короля Иеронима

— «„Ubi non adest pudor, nec pietas fidesque, haud stabile regnum est!“ Истина эта, — продолжал он, — подтверждаемая непреложными законами всемирной истории, может служить лозунгом нашего предприятия и гарантировать успех. Я изложил письменно главные результаты наших совещаний, которые мы можем считать оконченными, потому что многие из наших друзей уезжают сегодня вечером. Необходимо сообщить принятые нами решения отсутствующим членам союза и войти с ними в соглашение. Я записал на отдельном листке все то, что должно быть выполнено с особенной осмотрительностью. Господин Дернберг, которого мы признаем главой нашего предприятия, наиболее подходящий человек, чтобы провести его с успехом, и располагает необходимыми для этого средствами. Что касается добродушного молодого короля, который сам едва сознает, зачем он попал на немецкий престол, то мы хотим оградить его от всякого насилия, поэтому решили за день до восстания арестовать его ночью и запереть в крепости. Но для этого необходимо заручиться поддержкой коменданта и кого-нибудь из офицеров гвардии, который взял бы на себя в эту ночь дежурство во дворце. Вооруженное восстание в здешнем округе обеспечено, так как лучшие офицеры кирасирских полков примкнули к нашему союзу. Дернберг должен заручиться поддержкой своего егерского полка, чтобы он немедленно перешел на нашу сторону, когда мы явимся в Кассель, а тогда остальные полки, которые могли бы стоять за короля, присоединятся к нам или принуждены будут сложить оружие. Дернберг займет с войсками столицу, а Шмерфельд и Вицлебен создадут временное правительство до прибытия курфюрста.

Таков в общих чертах план наших действий внутри государства. Но момент выполнения зависит от воли Провидения и положения дел в Европе. Во всяком случае необходимо подождать весны. Можно рассчитывать, что до этого Австрия пойдет против Наполеона, а Пруссия решится наконец присоединиться к ней: тогда по примеру мужественного Гессена восстанет весь угнетенный народ и подавит тех, кто окажет ему сопротивление. Германия освободится от чужеземного ига и с новым государственным строем вступит на путь величия и славы…»

Речь почтенного пастора произвела глубокое впечатление на присутствующих не столько по содержанию, сколько по искреннему и убежденному тону, с каким она была сказана. Все в эту минуту готовы были верить в успех предприятия и в возможность соблюдения тайны; при этом поднят был вопрос: каким образом сообщить Дернбергу и другим о результатах совещаний? Некоторые стояли за письменную передачу, ввиду большей точности, но большинство решило, что необходимо сделать это словесно, если окажется возможным.

Герман предложил свои услуги, говоря, что завтра едет в Кассель и тем легче может выполнить поручение собрания.

Предложение это было единогласно принято, потому что дружба Германа с Гейстером была для всех достаточным залогом его честности.