Карнивора (СИ)

Потом Элия много раз пыталась вспомнить события той ночи — но все путалось. Вот Марика снимает заклинание Кристофера — разбирает его, по словам мага — а вот сам Кристофер кричит на Элию у границы Круга. «О чем ты думала?!»

Марика ходит по краю оврага, держась за пьентаж, улыбается и бормочет «ну разумеется». Магический шар над ее головой излучает неяркий белый свет.

— В чем дело? — спрашивает Элия. Ей хочется подойти ближе и заглянуть вниз, но она держится на расстоянии. Слишком опасно.

— Пьентаж помнит, какие заклинания создавал маг при помощи него. Благодаря этому мне удалось снять защиту, которую поставил Кит, а теперь я смотрю, что он делал тут.

Она снова улыбается.

— Мастер Тит был бы доволен.

— Кто это?

— Учитель менталистики. Он тоже ратовал за научный подход. Которого Кит, судя по всему, и придерживался.

— И это неправильно?

— Эта штука, — Марика показывает на овраг, — является прямым опровержением всех научных теорий о том, что такое Круги. Я не думаю, что современная магическая наука знает, что с ней делать.

— А ты знаешь?

Марика улыбается.

— Возможно.

Кристофер кричит: «Как ты могла это позволить?!»

Марика снимает с шеи пьентаж под удивленным взглядом Элии и кладет его на землю. Видно, что он дрожит сам по себе, будто невидимая рука дергает за цепочку.

Кристофер поднимает с земли свой амулет и сжимает в кулаке. Его лицо искажено яростью настолько, что Элии страшно.

Марика подходит к самому краю оврага и медленно протягивает вперед руку.

— Подожди… — начинает было Элия.

«Ты! Ее! Не остановила!»

Марика шагает вперед.

Кристофер надевает пьентаж и начинает резко, быстро жестикулировать, манящая сила Круга смешивается с тяжелой паутиной его заклинаний, воздух становится будто бы плотнее, Элии тяжело дышать. Она хочет уйти, убежать подальше от этого страшного места — но Кристофер прав. Она во всем виновата.

Воздух все гуще и гуще, и Элии кажется, что она видит проскакивающие голубые искры, будто вспыхивают небольшие, почти незаметные молнии. Кристофер шевелит губами, но слов не разобрать, он продолжает делать пассы руками, и на лбу у него Элия видит проступившие капли пота. А его ладони…

Его ладони покрыты странной, липкой на вид коркой, словно они перепачканы смолой.

В лицо Элии начинает дуть теплый ветер — слишком теплый, это невозможно в осеннем лесу, — а Кристофер внезапно разводит руки в стороны и громко кричит:

— Моар!

И воздух вокруг разрывается на части. Ничего не происходит, но Элия чувствует, как вокруг распадается и трескается сама ткань бытия, и в образовавшуюся пустоту утекает и теплый ветер, и паутина Кристофера, и напряжение, скопившееся в воздухе.

А обратно сквозь трещину в мироздании выходит — а точнее, падает — Марика. Она появляется из ниоткуда, и Кристофер не успевает подскочить к ней прежде, чем девушка валится ничком на траву. Но в следующее мгновение он уже рядом, переворачивает ее на спину. Марика бледная, без сознания, но она дышит. Элия хочет подойти — но тут ее внимание привлекает нечто на дне оврага, где раньше торчал лишь одинокий засохший ствол.

— Великая Королева, — шепчет она в ужасе.

На дне оврага лежат кости. Их так много, что дерево по центру кажется куда меньше чем раньше — ствол почти наполовину скрыт. Элия не хочет всматриваться, но она уверена, что скелетов на дне оврага наберется столько же, сколько пропало людей.

— Твари Леса, — выдыхает Кристофер.

— Я видела, — раздается слабый голос Марики, и взгляды обоих тут же обращены на нее, — я видела Королеву. Она сказала, что нам нужен новый Король.

— Какая королева? Где ты ее видела? — Кристофер сжимает плечи Марики. Ее глаза по-прежнему закрыты.

— В Лесу… — бормочет она.

— В каком лесу? Марика! Моар! — Кристофер слегка трясет ее, но голова девушки безвольно болтается из стороны в сторону.

И тогда он разражается таким потоком проклятий, какого Элия не слышала никогда и нигде. А потом бросает коротко:

— Едем в Файру.