Карнивора (СИ)

И именно такой маг сидел сейчас за столом трактира в Сегаме, ожидая, когда к нему кто-нибудь подойдет взять заказ. Трактирщик тяжело вздохнул, отложил тряпку и вышел из-за стойки.

Он никогда не любил скорпионов, чего уж там. Но наевшись, они обычно становились куда менее опасными.

* * *

Поздно вечером Хола всегда выходила во двор. Она ждала, пока посетители разойдутся после самого горячего времени, когда воздух в зале становился густым и мутным от чада свечей и людского дыхания, и тихонько выскальзывала на улицу, где ночная прохлада остужала разгоряченное лицо и спускалась приятным ознобом по взмокшей спине. Весь вечер Хола черной ласточкой летала по залу, проворно разнося заказы и виртуозно уворачиваясь от предназначенных ей шлепков и сальных шуток, поэтому Зонобо, хозяин трактира, не возражал, когда она ненадолго выходила на задний двор. Кирена в это время не торопясь начинала прибирать опустевшие столы, и ее светлое лицо излучало спокойствие и умиротворение.

Хола стояла в темноте, кутаясь в шаль, которую на нее накинула на кухне мать, и смотрела на звезды. Вот Пастух, подгоняющий свое Стадо, вот пушистый хвост Лиса, прямо напротив него — клыки Волка, а над ними, раскинув необъятные рога на полнеба — Олень.

Легкий запах коснулся ее, и девушка удивилась — в разгар зимы в Сегаме фруктов было не найти. Поговаривали, что в садах Кастинии, школы магов, деревья плодоносят круглый год — но Хола не особо верила таким россказням. Конечно, про школу магов можно придумать все, что угодно — там ведь магия! И все же…

И все же в воздухе определенно пахло яблоками.

— Добрый вечер, — раздалось из темноты, но Хола почему-то не испугалась, хотя голос был мужским. Но он был при этом неразрывно связан с запахом яблок, одновременно домашним и дразнящим, радостным и чуточку кислым, свежим и напоминающим о скором увядании. В этом запахе были одновременно и жизнь, и смерть — и объяснение, почему без одного не существует другого…

Глаза Холы уже достаточно привыкли к темноте, и она смогла разглядеть мужчину, который остановился в нескольких шагах от нее. Не очень высокий, но коренастый, фигуру скрывает коричневый балахон. Одеяние походило на то, что носил светловолосый маг, остановившийся у них на ночлег. Он вел себя странно: почти не ел, пил воду, в которую добавлял каплю из собственной фляжки, и, казалось, не замечал ничего вокруг. Однако Хола знала, что маги слышат куда лучше обычных людей, и догадывалась, что он внимательно следит за разговорами вокруг. Обслуживал мага сам Зонобо, в остальное время пристально наблюдая за ним из-за стойки, как будто боялся, что тот набросится на других гостей. Но маг сидел тихо и никого не трогал, если не считать серого трактирного кота, который шарахнулся от него с громким шипением и убежал, задрав распушенный от возмущения хвост.

Человек, что стоял перед Холой сейчас, вероятно, тоже был магом. Об этом говорили и балахон, и амулет, поблескивающий в темноте — но дело было даже не в них. Просто магия совершенно явственно исходила от него, как и запах яблок, очевидная, осязаемая, радостная и печальная, словно первые дни осени.

— Мне нужно остановиться на ночь, — продолжил незнакомец, и Холу снова окутало ощущение защищенности и покоя, тишины и тепла…

Она решительно тряхнула головой.

— Вход для посетителей с другой стороны, — твердо сказала Хола. Маг или не маг, с яблоками или нет — но правила для всех едины.

— Я знаю, — легко согласился мужчина и шагнул ближе. Теперь Хола могла разглядеть его лицо — широкое, светящееся радостной улыбкой, которая была не только на губах, но и в уголках весело прищуренных карих глаз, и в крыльях крупного носа, и даже, кажется, в прядях густых темно-русых волос, живущих на голове своей собственной и явно весьма интересной жизнью.

— Но, — продолжил незнакомец, откусывая кусок от неведомо откуда возникшего у него в руке яблока, отчего запах резко усилился, — тогда меня поселят в комнате, верно?

— А где еще? — нахмурилась Хола.

— Всегда можно придумать что-то поинтереснее, — заметил он невозмутимо — и протянул Холе надкусанное яблоко.

А она уставилась на его руку. Не на яблоко — хотя более свежего, сочного яблока Хола не видела никогда в жизни — а на ладонь, которую оно частично скрывало.

Безобразно изуродованную кривыми красными шрамами и покрытую темно-серыми пятнами ладонь.

И на мгновение Холе показалось, что это не что-то ранило руки незнакомца — а нечто невероятно сильное, несовместимое с мягкой человеческой плотью разорвало его ладони изнутри.

Он заметил ее взгляд — и тут же и яблоко, и рука исчезли.

— Да, перчатки тоже не помешают, пожалуй, — пробормотал он задумчиво, будто впервые осознав, как его ладонь выглядит со стороны.

Хола зябко повела плечами — холодало.

— Ну так что? — незнакомец снова улыбнулся. — Найдется для меня… интересный угол?

Хола долго молчала. Звезды светили над головой прохладным далеким светом, Волк с Лисом тянулись друг к другу, но никак не могли встретиться, разделенные неподвижным ночным небом.

Пахло яблоками.