Карнивора

— Аси хайин. — Принц легко кивнул, а Марика невольно приподняла брови. Никто, кроме Мергира, никогда не называл ее благородной госпожой — для изульцев и «хайин» в обращении к северянке, да еще и саидх, было немыслимым. Но принца, кажется, ничего не смущало.

— Так что же следует сделать? — спросил Садиб, и в его голосе приятно сочетались достоинство, доброжелательность и интерес.

«Хорошо, — подумала Марика, подходя ближе. — Может быть, и с ним мне удастся сработаться».

Впрочем, объяснить свой замысел было не так-то легко. Pravitatis считался невероятно сложной магией. По сути это было даже не одно заклинание, а целая система, создающая особое пространство там, где маг работал с ней.

— Я хочу попробовать особое заклинания, — осторожно начала Марика, обращаясь преимущественно к Мергиру.

— В чем заключается это колдовство?

— Оно… — Марика задумалась, подбирая правильные слова, — оно искажает решения наших врагов. Те, кто хотят причинить нам вред, будут считать, что поступают правильно, но при этом допустят небольшую, но фатальную ошибку.

— Наших врагов? — с улыбкой спросил принц Садиб.

Марика пристально взглянула на него, но ничего не ответила.

— Значит, при помощи этого колдовства мы можем заставить аргенцев ошибиться, — сказал Мергир. — Что тебе для этого нужно?

Марика глубоко вздохнула. Ты можешь все, прошептал Волк у нее в голове.

— Pravitatis действует только в определенном месте, — объяснила она. — Поэтому следует поехать в приграничную крепость, которую еще не захватили аргенцы, и устроить там ловушку.

— Кассия, — кивнул Мергир. — Мы можем отправиться туда.

Повисло долгое молчание. Изульские командиры смотрели на вали и саидх со смесью интереса и недоверия, а Мергир и Марика одновременно повернулись к принцу.

— Прекрасно! — внезапно хлопнул в ладоши Садиб. Несколько человек вздрогнули. — Великолепный план, Мергир. Я расскажу отцу, что проблема на севере будет решена в самое ближайшее время.

Принц поднялся, а вместе с ним и все остальные. Марика молча наблюдала, как вали провожает Садиба и военачальников.

— Невероятно, — заметила она, когда они остались в покоях вдвоем. — Он притворяется? Или его правда не смущает, что я предложила победить северян при помощи мерзкого колдовства?

— Нет, — усмехнулся вали. — Садиб, как и я, лишен предрассудков. Если саидх, повелевающая демонами, может и хочет нам помочь — зачем отказываться?

Марика тихо фыркнула.

— Ты можешь обещать, что твое колдовство сработает? — спросил вали уже серьезно.

— Мы ведь только что убедили всех, что это лучший вариант, — удивилась Марика.

— Их мы убедили, — согласился он. — Но теперь тебе нужно убедить меня.

Марика сухо усмехнулась и покачала головой. Она уже успела выучить этот взгляд — безусловный сигнал, что пора уходить. Потому что каждый вечер опасность остаться была все сильнее.

Мергир вздохнул.

— Я не шучу, Моар.

Как обычно, произнесенное хедийе вызвало странное чувство, вроде щекотки, которое побуждало непременно ответить, отозваться, обратить внимание. Но Марика потому и открыла его Мергиру — чтобы оно больше не имело над ней силы. Чтобы в следующий раз, когда резкий голос окликнет ее посреди широкого двора, окруженного галереей…

Марика коротко зажмурилась и тряхнула головой — и, когда она вновь посмотрела на Мергира, ее взгляд был ясным и твердым.

— Я тоже не шучу. У меня нет никакого желания переезжать на женскую половину дворца, Мергир. На мужской мне нравится значительно больше.

— Ты не должна…

— Нет, — перебила она. — Место твоих жен и любовниц — там. Мое место — здесь. Так я принесу значительно больше пользы.

И она почти выбежала из комнаты — пока он снова не произнес ее хедийе, и ей снова не пришлось бы бороться с собой и не откликаться сразу, мгновенно…

А может, дело было и не в хедийе вовсе?

Марика бесшумно шла по темным коридорам дворца, и ее черный балахон сливался с окружающей тьмой.

И если хедийе

ни при чем — то в чем было дело тогда, в школьном дворе, когда ее звал Лис?

Она влетела в свою комнату так быстро, что не сразу заметила гостя в ней. А когда заметила, резко остановилась.

«Они издеваются?!» — Марика чуть было не воскликнула это вслух, но с трудом удержалась и сдержанно склонила голову.

— Прошу простить меня, госпожа, — на аргенском обратился к ней принц Садиб. — Я не хотел обижать вали — но главной причиной, по которой я приехал в Дахор, было увидеть вас. Надеюсь, вы согласитесь уделить мне немного времени.

Его произношение было чистым, без капли южного акцента, что в сочетании с изульской обходительностью звучало необычайно красиво.

— Конечно, ваше высочество, — ответила Марика также на аргенском. — Я слушаю.

— Я хочу мира для своей страны, — мягко начал он.

Марика невольно подняла брови.

— Я знаю, о чем вы думаете, — слабо улыбнулся принц, — но я не калиф. Не я решаю, с кем Изул будет воевать и на кого нападет, когда мой отец снова начнет терять популярность.

— Если война затянется, он потеряет еще больше, — невольно заметила Марика.