Каролина: между дождем и градом

— Тебя не было четыре часа, — рявкну он, сцепив зубы. — Час на дорогу туда-обратно, плюс в магазине не более пятнадцати минут. Где ты была остальное время, любимая? — медленно он разорвал сперва пакет, а после и белье, как самого главного своего врага. — Я позвонил охране, переживал. И знаешь, что они мне ответили? Ты в кафе…

— …с Владимиром, — испуганно перебила. Это был уже вопрос безопасности, когда Марк устремился ко мне медленным шагом, сжимая и разжимая кулаки. — Мы встретились в торговом центре, Марк! Он пригласил меня перекусить и…

Звонкий шлепок разлился по комнате эхом, щека запылала, с глаз брызнули слезы.

— Шлюха! — воскликнул Марк, с ревом сжимая мои предплечья. Встряхнув, он больно вдавил мое хрупкое тело в стену позади, губами касаясь шеи. Безумный, пугающий голос пробрал до нутра: — Видишь, до чего ты меня доводишь, милая? Мне проще избавиться от тебя, чем любить…

Что-то произошло… Внезапно, как тайфун среди ясного солнечного дня! Секунда, и Марка смело с места, он отлетел к соседней стене, падая и спиной ударяясь об каменный пол. Хрипя от недоумения, он вздернул голову и оторопел. Та же реакция возникла и у меня. Над ним нависал Владимир, как мессия.

— Папа? — Марк дрожал от страха. Бросив недоумевающий взгляд на меня, он елейно развел руками в сторону. — Не знал, что ты приехал с Каролиной! Очень рад тебя…

Рядом с Марком простилалось зеркало во всю стену. Уловив взгляд старшего Орлова, впечатанный в сына, я увидела самое страшное, что когда-либо доводилось в жизни… Монстра, способного убить. Стереть в порошок, раскрошить. Не на словах, а собственными руками. Никогда в жизни я не испытывала такой животного ужаса. Уверена, никогда больше не смогу после подобного.

— Каролина была сама не своя, — голос, способный убивать. Страшный, как атомная война. Марк, наверняка, поседел, а я просто осела на стул рядом. — Я поставил ей жучок в телефон и, как выяснилось, не зря, — спокойно, неторопливо, Владимир снял пиджак, повесил его на плечики. Затем закатил рукава хлопковой черной рубашки. Все это время Марк не двигался, не моргал и не дышал. В его крысиных глазах я видела то, что наверняка чувствуют люди перед неминуемо чем-то разрушительно ужасным. — Этому я учил тебя, сын?

— Папа… — мой собственный муж на коленях умолял Владимира о чем-то. Едва ли туфли не целовал в слезах.

— Каролина, — мягко обратился ко мне старший Орлов, я вздрогнула. — Иди в библиотеку, девочка. Жди меня там.

Мне не надо было повторять дважды. Я не хотела видеть то, что не удастся забыть. Буквально бежала, плотно закрывая за собой дверь. И все равно, даже сквозь чтение вслух, сердце мое вздрагивало от криков, стонов и звука разбивающегося стекла с мебелью.

* * *

Дверь распахнулась тихо, словно затишье перед бурей. Два шага, два удара каблуками мужских туфель о каменный пол. Свет из окна коридора подсвечивал силуэт Владимира, делал его более громоздким и угрожающим. Я пряталась в тени книжных шкафов, обнимая собственные ноги сидя на диване. Мне казалось, словно я в безопасности… Словно Орлов не видит меня, но ошиблась.

Никуда не спеша, он прошелся взглядом по всему помещению. Проверяя свое имущество на предмет перемен? Впечатавшись в меня взглядом, он бросил краткую и четкую команду:

— Поднимайся.

Орлов не принимал возражений. Он не знал слова «нет».  С колотящимся сердцем, безумным пульсом и дрожью в конечностях, я подскочила на ноги, как заведенный зайчик, и последовала за мужчиной. Он чеканил шаг. Нервно, но размеренно шагал вперед. Молчал, тем не менее вокруг буквально пространство искрилось, а потемневшая от гнева аура мужчины пылала.

Именно Владимир Орлов был полноправным владельцем дома. Не я, не Марк. Стены принимали его, даже солнце за окном стало ярче. Уверенной поступью он сворачивал снова и снова по бесконечным коридорам, знал наизусть каждую ухабину лестницы и высоту порога.

— Заходи, — распахнув для меня одну из дверей, Орлов хлопнул в ладони. Комната озарилась приятным белым светом, оказалась банной. Джакузи, ванная, душевая кабина и четыре огромных раковины — здесь было все.

— Но, — растерявшись, я застопорилась в проходе, — не понимаю…

— Каролина, — повернувшись ко мне, он подключил ту самую маску, при которой хотелось встать перед ним на колени, — заходи.

Сглотнув застрявший в горле ком, я на носочках проследовала вперед. Теплый пол немного приводил в чувство, но абсолютно обратный эффект производил застывший за спиной Владимир. Испуганно я осмотрела его рубашку, застопорившись на следах крови и сбитых костяшках, сам же Орлов был без единой ссадины или раны.

— А теперь, — его подбородок скупо указал на раковину, — умывайся.

Ступор, непонимание, страх — все смешалось в голове. Энергетика мужчины вводила в панику, заставляя сжаться от предвкушения участи Марка.

— Я умывалась утром, — голос предательски дрогнул, слезы пеленой застилали глаза.

Владимир многозначительно поднял рычаг, включая мощный поток воды.

— У меня макияж, — легкие сжались, не давая вздохнуть.