Каролина: между дождем и градом

— Значит так, я отсюда никуда не уйду! Если Владимир хочет, чтобы ребенок жил здесь, то и я тоже буду. Так ему и передайте.

В моих мечтах я грезила о сознательности старшего Орлова. Мечтала, чтобы он пожалел хотя бы своего ребенка. Но вместо этого амбал вальяжно достал рацию, холодно отдавая приказ:

— Пришлите сюда тройку ребят. Надо помочь госпоже транспортироваться до машины, она отказывается это делать самостоятельно.

Обнимая Антона так крепко, как только могла, я уже не знала, чье сердце бьется громче: мое или ребенка. Но точно понимала лишь одно: ни за что в жизни он не остается в этом месте. С людьми, которых вынужден называть родителями. В комнате становилось все больше и больше народу, отсчитывая секунду, я мысленно проклинала ворчащих алкашей, пытающихся предъявить нам за появление на чужой собственности. Как вдруг цокот каблуков разбавил гул туфлей, а знакомый женский голос звонко вставил свои пять копеек:

— Прекращайте это шоу уже наконец-то! Ваш босс передал «пасс». Возвращайте перепуганного ребенка с девушкой обратно… — Валентина морщась осмотрелась вокруг, качая головой. — Устроили тут… — наши взгляды встретились, молчание длилось полсекунды, когда Валентина первая махнула рукой на выход: — Идем отсюда быстрее, Каролина! Ребенка всего провоняешь…

Буквально выбежав на свежий воздух, я лишь на улице смогла вздохнуть полной грудью, позволив себе робкую улыбку. Ничего не понимающий Антон задумчиво таращился на Валентину, которая заговорила не сразу, указывая подбородком на свою голубую иномарку.

«Странно, — подметила я про себя, — я думала, миллионеры ездят на крутых авто, а не пользуются советским автопромом!»

— Не хотела свою ласточку марать, — будто бы прочитала мои мысли женщина, тут же продолжив. — Оставь ребенка в машине охраны, а сама садись ко мне. Надо переговорить кое о чем.

Удивительно, но наши мысли с ребенком совпадали: он крепче вжался в меня, а я в него. Было не понятно, что вообще происходит вокруг, но Валентина явно доверия не вызывала.

— Антона я им не оставлю, — твердо заявила, и малыш облегченно выдохнул.

— Что же, — закатила глаза Валентина, — тогда садись с ним… Правда, ушки придется прикрыть!

На переднем сидении мы долго молчали, Валентина курила все новую и новую сигарету, глядя в окно, а когда заговорила, я Антону уши таки зажала.

— Это был не приказ Владимира. Он ничего не знает. Воспользовалась, так сказать, вето жены, — хмыкнула она. — Мужу я скажу, мол, дома охрана не нашла, поэтому Антон все еще у тебя. Тебе с ним лучше вообще эту ситуацию не обсуждать, если не хочешь проблем.

Кратко кивнув, я недоумевающе прошептала:

— А вы вообще откуда все знаете про ребенка?

Валентина посмотрела на меня странно, свысока и с гордостью, усмехаясь.

— А я все знаю. Про этого ребенка… И того, что ты в подоле носишь… Муж со мной всем делится. Мы — единое целое, — подняв правую руку, она медленно поправила выбившуюся прядь волос, заправляя те в прическу обратно, когда сердце мое болезненно сжалось. Кольцо, найденное мною в подарочном пакете, теперь было на пальце законной жены.

— Чего вы хотите? — с трудом выдавила сквозь сжатые зубы. — Благодарности?

— Нет, — хмыкнула она, пожимая плечами. — Ни к чему мне это… А вот помочь тебе хочу.

Если Владимира окутывала энергетика силы, то Валентину окружала странная, непонятная мне таинственность. Странный блеск в глазах пугал, заставлял находиться в напряжении и наготове.

— Марк не просыпается. Вряд ли уже это произойдет, — продолжила она сама. — Мой муж решил, что после твоих родов заберет ребенка себе, а тебя выгонит на улицу. С отступными, конечно, но… Больше ты ничего не получишь, — сердце в груди бешено застучало. После вчерашнего прощания с Орловым, сегодняшней выходки с Антоном и кольца на пальце Валентины я ждала от него всего самого ужасающего. — В дань памяти сыну хочу помочь тебе уйти без потерь. Думаю, мой маленький мальчик бы этого хотел, хотя… — она пренебрежительно оскалилась. — Лично мне не нравится девушка, трахающаяся с чужими мужьями.

Отшатнувшись, словно от пощечины, я тихо произнесла севшим голосом:

— Как вы мне поможете?

— Послезавтра частный самолет моего мужа транспортирует его в Сиэтл на переговоры. Даже при сильном желании он не сможет в одночасье вернуться обратно на родину. А это значит, у тебя есть один единственный шанс, — женщина внимательно бродила взглядом по моему лицу, изучая. — Я дам тебе небольшую сумму денег, на пару месяцев хватит. Убирайся вон из наших жизней со своим бастардом!

— А как же сестры? — возник сам по себе вопрос, пока сердце вырывалось из груди. — Они не смогут сами…

— Владимир слишком любит показательные добрые дела, он не бросит их в беде. А если и бросит, — та весело мне подмигнула, — у меня есть личный капитал, доставшийся от не менее успешного отца.