Карп, который мечтал стать драконом

– Ты должен беречь себя, Катаси, – говорила она. – Если не ради себя, то хотя бы ради моего покоя. Не хочешь же ты, чтобы бедная Сойку плакала ночами из-за того, что не уберегла тебя?

Одна из женщин усмехнулась, заслужив сердитый взгляд Сойку. Она опустила руку. На мгновение она замерла в нерешительности, но всё-таки отодвинулась.

– Твой художник и впрямь весьма хорош собой, сестрица, – сказала та, что посчитала произошедшее смешным.

– Асура! – воскликнула Сойку.

Возмущение её и впрямь было неподдельным. Сам Катаси тоже непременно посчитал бы такое заявление возмутительным. Однако тело его стало тяжёлым и сонным. Потому он и сумел только улыбнуться да сказать:

– Я буду считать это похвалой, прекрасная госпожа.

Он произнёс эти слова, вспомнив, как несколько недель назад Сойку сказала ему, что женщины её круга будут ждать комплиментов. Пусть слова его и не были изящными, а смысл их был до ужаса прямолинеен, Катаси посчитал, что сказать их куда лучше, чем молчать.

– Да он ещё и воспитан как следует! – воскликнула женщина, ударив сложенным веером о колено.

Её манеры были по-мужски грубыми, но, чего уж лукавить, она и впрямь была красива. Не настолько, как Сойку, и тем более не так, как нежная и невинная Юкия. Однако художник видел их родство.

Вторая гостья была молчалива и сдержанна. Катаси несмело взглянул на неё и невольно присмотрелся: а дышит ли она?

– Мои старшие сёстры редко навещают меня, дорогой мой, – проворковала Сойку голосом медовым и мягким. – Однако я с каждым днём люблю их всё больше. Асура живёт на западе, у подножия горы. Кику – на востоке, недалеко от горной реки.

Молчаливая Кику кивнула, когда услышала своё имя. Лицо её также оставалось бесстрастным.

Служанка принесла чай. Руки девушки заметно дрожали, когда она ставила поднос на лаковый столик. Катаси заметил, каким взглядом проводила её Асура. Заметил, но не смог истолковать его: этот голод в глазах, внимательная алчность недостойны были женщины.

– Позовите сюда Юкию, – велела Сойку.

Девушка почти подпрыгнула на месте прежде, чем сорваться выполнять просьбу. Похоже, хоть какая-то возможность уйти из сада была для неё желанной…

Разговор потёк совершенно обычный. Сойку просила Катаси рассказать сёстрам о постановках, которые он видел в Эдо, об актёрах и поэтах, о которых слышал, о том, что нынче в моде. Он рассказывал и подмечал, что сестёр Сойку совершенно не заинтересовало упоминание становившейся модной ткани в полоску, из которой многие делали повседневные наряды. Зато те заметно оживились, когда он упомянул летние сладости. Идея есть лёд, поливая его сиропом и мёдом, показалась им забавной.

Молодой человек подумал: как странно, что эти женщины не слышали ни о чём подобном прежде. Могло ли быть так, что они, подобно Сойку, тоже живут затворницами в своих домах? Тогда как же они добрались до сестры? Кто стерёг их, красавиц, облачённых в китайский шёлк? В волосах женщин мерцали серебряные заколки, а одежды были искусно вышиты.

Катаси читал стихи, когда стремительно изменившееся выражение лица Кику заставило его запнуться. Он забыл окончание фразы, наблюдая, как губы женщины расплываются в улыбке, ей совершенно не подходившей. Если Сойку вела себя неподобающе и откровенно, а манеры Асуры были грубы, то здесь же было совсем другое. Губы её разъехались в улыбке широкой, почти уродливой. Зубы её, чернённые железным порошком, показались Катаси острыми, хотя мгновением позже он уже не увидел в них ничего необычного. По спине побежали мурашки. Он вспомнил: стоило лишь увидеть Кику, он засомневался, жива ли она вообще.

– Юкия! – воскликнула Асура. – Дорогая племянница!

Девушка замерла, так и не надев на ногу второй гэта. Она только сейчас поняла, что в саду её ждёт не одна тётушка.

Катаси мог поклясться: Юкия была в ужасе.

Юкия

Сёстры Сойку были такими же чудовищами, как и она сама. Юкия знала, что эти трое не были кровной роднёй, их родство было другого рода. Схожая сущность, ненасытная и мстительная, делала их ближе друг другу.

Сойку, хотя и младшая из сестёр, была куда более искусна в притворстве. Теперь, когда госпожа сама рассказала девушке немного о собственном прошлом, Юкия догадывалась: Сойку просто лучше помнила, каково это – быть человеком. Значит, и морочить голову путникам ей было не в пример проще. Средняя, Асура, не могла играть эту роль долго, а Кику, самая старшая, и вовсе не умела притворяться полной жизни женщиной…

Появление гостей в доме не было для Юкии неожиданностью. Ей, способной видеть незримое, становилось тяжелее дышать всякий раз, когда Сойку приглашала своих сестёр «поиграть». От мысли, какие именно развлечения предпочитали демоницы, Юкию передёрнуло.

Девушка выходила из своей комнаты, как ей казалось, готовая к тяжёлому испытанию. Однако стоило ей лишь уловить на себе взгляд Кику, взор, полный ликования и голода, она больше не могла пошевелиться.

– Кику, не смущай Юкию, – сказала Сойку тоном жеманным, а оттого показавшимся девушке особенно противным. – Наш гость подумает, что мы плохо о ней заботимся.