Карп, который мечтал стать драконом

Когда Катаси прыгнул в водоворот, потянув за собой Юкию, он пожалел об этом ещё до того, как они достигли поверхности воды. Да только выбор был невелик. Сойку выла где-то за спиной. Из одного из восьми её глаз торчала рукоятка ножа. Как Катаси сумел сделать это, он не очень понимал. Им двигали страх и отчаяние в тот миг, когда он преградил чудовищу дорогу и встал между Сойку и Юкией.

Её рот был полон розоватой пены. Отчего-то это запомнилось ему больше всего: мелкие зубы, точно у щуки, и смрад, их окружавший. Катаси ударил её ножом неумело, но цели достиг. Она махнула рукой в его сторону, особо и не понимая, куда метит, но задела его. Он не почувствовал боли в тот миг, когда её когти рассекли плечо. Его будто бы холодом обожгло.

Не будь Сойку так поглощена идеей разорвать Юкию, художник бы не отделался так просто.

Зато он сполна почувствовал боль, когда очнулся.

Катаси открыл глаза и понял, что лежит в постели, а плечо горит и пульсирует

– Катаси, – позвала Юкия.

Он поспешно сел и увидел девушку. Та была жива и, похоже, невредима. Очень бледная, очень грустная и очень красивая. Она сидела подле его постели, в руках её был маленький узелок, который она поспешно спрятала за пояс оби, когда поняла, что он смотрит на неё.

Подле постели стоял поднос. У Катаси появилось ощущение, что всё это с ним уже было. И правда: он уже просыпался в незнакомом доме, раненый и перевязанный. Только в тот раз подле его постели была Сойку.

– Поешь скорее, – сказала девушка. – Местная еда помогает.

Он не стал спорить и послушно потянулся к бамбуковым палочкам, но плечо его опалило болью. Левая рука его была ведущей, он по привычке потянулся именно ею и поплатился за это.

– Ты же левша, – сказала Юкия. – Позволь я помогу тебе.

Катаси хотел было возразить. В конце концов, он мог управляться с палочками и правой рукой, умел ею даже писать и рисовать, хоть и не так ловко, как левой. Однако он не стал останавливать её.

Она кормила его кусочками рыбы, точно ребёнка. Это оказалось не только вовсе не унизительным, но наоборот: ему была приятна её забота.

«Катаси, ты безнадёжен», – сказал он себе, но почему-то вины за потакание слабости совсем не чувствовал.

Пока он ел, он заметил, как волосы Юкии, подвязанные зелёным шнурком, медленно колышутся, точно водоросли под поверхностью воды. Заметил он и то, что у ног девушки клубится туман.

– Мы ведь в подводном царстве? – спросил он, поблагодарив за трапезу.

– Да, – сказала Юкия, – мы в доме Мию. Она обработала твои раны.

– Значит, всё получилось.

Юкия кивнула, но, вопреки ожиданиям Катаси, радостной она не выглядела. Она сказала ему:

– Что теперь?

Он растерялся ненадолго. Прежде он не заглядывал так далеко. Само проникновение в город духов казалось ему почти невозможным. Потому его мысли, помимо воли, не заходили дальше ворот города повелителя реки.

– Я не знаю, – сказал он прежде, чем сумел себя остановить.

К его удивлению, Юкия не испугалась. Прежде она шла за ним покорно и безропотно, оттого у Катаси сложилось впечатление, что девушка не могла самостоятельно принимать решения. Однако её следующие слова заставили его усомниться в правильности своих выводов.

– Дом Мию на окраине, а в центре города есть ярмарка. Сюда собирается множество призраков и ёкаев на зимовку. Часто кто-то из них ищет потерявшихся в пути друзей или ещё кого-то. Мы можем поспрашивать там, не знает ли кто об огромном карпе.

– Откуда ты знаешь? – спросил Катаси, не скрывая удивления.

Девушка пожала плечами.

Дверь в комнату распахнулась, и в комнату с визгом влетел маленький мальчик.

– Спрячьте меня! – заверещал он и метнулся к футону Катаси.

Прежде чем кто-то сумел что-то понять, трёхлетний сорванец залез под одеяло к гостю и, прижавшись к его бедру, затаился.

Несколькими мгновениями позже в дверь влетела восьмилетняя девочка. Щёки её раскраснелись, а волосы растрепались. Катаси не сразу увидел жабры на её шее. Они не напугали его: он прекрасно понимал, где они, и потому был готов к подобному.

Девочка стушевалась, быстро поклонилась и, видимо, решив оставить погоню, скрылась, закрыв за собой дверь.

Мальчик с хохотом откинул одеяло, подскочил, звонко чмокнул ошарашенного Катаси в щёку, точно тот был его старшим братом или приятелем по играм, и выбежал прочь.

– Попался! – раздалось из-за створки двери.

Хохот и поспешные шаги стремительно удалялись.

Катаси тёр щёку, отгоняя от себя неприятную мысль, что губы ребёнка оказались холодными, точно у мертвеца.

Видимо, что-то отразилось на его лице в этот момент, потому что улыбавшаяся детям Юкия обеспокоенно взглянула на него и спросила:

– Что-то не так, тебе дурно?

– Нет, – ответил Катаси.

Голос выдал его с головой. Он чувствовал, что проваливается в воспоминания о Сойку и её губах, касавшихся его губ. Эта картинка сменилась другой, новой и свежей: острые щучьи зубы, розовая пена и нож, торчавший из глазницы.

– Я… Просто…

Он вздохнул, собираясь с силами, и, вымученно улыбнувшись, попытался отшутиться:

– Если так пойдёт и дальше, меня будут целовать только аякаси. Не хотелось бы мне этого.