Карта хаоса

– Все вы прикоснулись к Высшему знанию, постигли глубинный смысл того, что с вами происходило. Вы были наблюдателями. И потому в некотором смысле чужими в собственном мире – во всяком случае, на время. А вот для них, – Рэмси кивнул в сторону тех, кто проходил мимо музея, – Дня хаоса никогда не было, поскольку они никогда не переставали целиком и полностью принадлежать своему миру, где ничего такого и вправду не случилось. Нельзя помнить того, чего не было. Вы же наделены особым складом ума и в полной мере освоили искусство воображения, а это позволило вам на несколько часов стать зрителями и актерами одновременно. Вы видели то, что не произошло, но могло произойти, иными словами, именно в силу последнего и произошло. – Рэмси оглядел их сияющим от счастья взглядом, потом вздохнул и кивнул на двери музея: – В точности как этот юноша, сторож. Ум у него устроен точно так же – и ему кажется, будто для него не исключены другие жизни. Похоже, в глубине души он подозревает: есть множество миров, где его судьба сложилась иначе. Он научился давать волю воображению, поэтому помнит случившееся – правда, как сон. И еще… никогда не пытайтесь все это понять. Просто… почувствуйте. Именно в этом состоит подлинная красота здешнего мира, где главную роль играют чувства, волшебство, тайна… Сегодня вы прикоснулись к Высшему знанию… Скажите, разве вы стали счастливее любого из вон тех невозмутимых прохожих? Нет, конечно же нет. Жажда знания, власть разума… Именно эти вирусы погубили мой мир и чуть не заставили нас погубить и ваш тоже. С самого зарождения нашей цивилизации мы на Другой стороне с таким пылом пытались расчленить все окружавшие нас тайны, что добились только ускорения распада… Но я уверен, настоящая ткань бытия, последнее звено за субатомными уровнями – воображение. Всякий, кто захочет понять чудо, безвозвратно его разрушит. Этот урок кое-кто из нас уже усвоил и должен передать его остальным именно сейчас, когда мы возродимся в одном из тамошних миров. Скорее всего, нам понадобится ваша помощь, друзья мои. Помощь тех, кто еще не забыл…

– Вы всегда можете рассчитывать на содействие спецподразделения Скотленд-Ярда, профессор Рэмси, – откликнулся капитан Синклер.

– Спасибо, капитан. Агент Клейтон, недавно вы сказали, что те чудесные колонны придумал сэр Уильям Крукс… – Полицейский кивнул. – Так вот, думаю, у меня перед старым другом остался долг. Когда-то я обидел его и просто обязан многое ему наконец объяснить… очень многое. – Рэмси с мечтательным видом посмотрел на небо. – Сколько всего предстоит сделать! Церкви Знания придется поменять свое название – возможно, она будет называться Церковью мечтаний…

Клейтон откашлялся:

– Если уж речь зашла о мечтах, профессор… Когда я потерял сознание в Камере чудес… Хотя… наверное, я должен сперва сказать, что во время обмороков мне обычно снится некий мир, где… Трудно объяснить. Дело в том, что в том мире однажды тоже настал День хаоса… и я… рассказал все, что у нас происходило… кое-кому оттуда.

– Мне известны ваши сны, агент Клейтон. – Рэмси улыбнулся. – И поверьте, они были очень важны для победы. Способность мечтать стала спасением для вашего мира, уверяю вас, и это отнюдь не поэтическое преувеличение… Я с удовольствием объясню вам также, какую пользу принес взятый у вас когда-то образец крови… – Профессор опять улыбнулся, заметив растерянность Клейтона. – Только чуть позднее… Сейчас вы, вероятно, хотели бы задать другие вопросы. Запомнит ли ваш кое-кто все, что было, раз уж он достиг Высшего знания? Имеют ли ваши обмороки какую-то связь с вирусом хронотемии? И сможете ли вы и впредь мысленно совершать прыжки в тот мир?

– Я… Да, разумеется, я был бы счастлив услышать ответы на эти вопросы, но на самом деле мне хотелось бы спросить… не может ли какой-нибудь Исполнитель перенести меня в мир моих сновидений. Не только мысленно, но и физически…

Рэмси пристально посмотрел на него, потом печально покачал головой:

– В какой бы мир ни занесла ее судьба, она везде будет чудовищем, и вы это знаете. А если вы сами попадете в родной для нее мир, то, боюсь, уже ваша природа будет выглядеть там чудовищной… Мне очень жаль, но я уверен: ни вы, ни она не будете счастливы ни в одном общем для вас мире – слишком разные реальности вас породили. Видно, ваша любовь из тех, что случаются только в мечтах.

Если его слова и ранили Клейтона, то на лице агента не отразилось ничего – он лишь едва заметно несколько раз моргнул. Внезапно в разговор вмешался Конан Дойл:

– Но ведь возможно перенести кого-то в мир, подобный нашему, не правда ли? – Он дернул за руку Мюррея и вытолкнул его вперед.

Рэмси кивнул. Артур еще раз слегка подтолкнул Мюррея, который никак не мог понять, чего от него хотят. Но вдруг миллионера озарило:

– Минуточку, минуточку… Вы хотите сказать… Если бы я попросил одного из этих великанов в черном, чтобы он отправил меня в мир, где моя невеста осталась целой и невредимой… он сумел бы это сделать? Правда?

– Мы могли бы попробовать, мистер Мюррей, да, могли бы попробовать, – ответил Рэмси, – хотя…