Карта хаоса

Все в напряженном молчании смотрели на Янтарную Леди. Впечатление было такое, будто медиум спит или потеряла сознание. Голова ее склонилась на грудь, а тело обмякло и сползло бы со стула, если бы не поддержка двух проверяющих. Доктор Рэмси и полковник Гарик обменялись тревожными взглядами. Тут она сделала слабую попытку приподнять голову. Доктор мягко позвал ее по имени, и Янтарная Леди ответила протяжным стоном, как если бы никак не могла проснуться после долгого сна. Наконец ей удалось сесть прямо, она растерянно заморгала и обвела взглядом комнату. Затем наморщила лоб, несколько раз кашлянула и опять безвольно уронила голову – на сей раз на плечо полковника Гарика.

– Надо дать ей воды, – предложил доктор, – и я мог бы измерить Леди пульс.

– Повязки натирают кожу, – добавил полковник Гарик, но не столь профессиональным тоном, как Рэмси. Полковник, разумеется, млел от восторга, чувствуя тяжесть головы Янтарной Леди у себя на плече.

– Боюсь, с этим придется подождать, – сурово одернул их Клейтон.

– С водой можно действительно подождать, – подтвердил капитан Синклер, бросив сердитый взгляд на своего подчиненного. – Никому не позволяется вставать из-за стола, пока мы с агентом Клейтоном не снимем показания с приборов. Но развязать ее можно, а вы, доктор Рэмси, измерьте пульс и, пожалуй… прикройте мисс подобающим образом.

Клейтон молча посмотрел на капитана, и по сигналу Синклера оба они разом встали, осторожно приподняв при этом свои стулья, чтобы не двигать их по опилкам. Тем временем Гарик и Рэмси под сочувственными взглядами остальных оказывали помощь Янтарной Леди. Доктор освобождал ее запястья, а полковник мягко похлопывал по щекам, говорил что-то ободряющее невероятно нежным голосом и спрашивал, как она себя чувствует. Медиум пару раз с трудом открыла рот, но так и не смогла вымолвить ни слова. С вялой улыбкой она поднесла бледную руку к горлу, будто прося прощения за свою несвоевременную и досадную слабость. Вдруг лицо ее, с которого Клейтон по-прежнему не сводил глаз, резко переменилось: улыбка застыла на губах, и внезапный ужас до неузнаваемости исказил тонкие черты, смяв их в комок, точно лицо было бумажным. Агент, не понимая, что происходит, проследил за взглядом Янтарной Леди.

В углу окутанная красноватым полумраком застыла мужская фигура. На мужчине был простой темный костюм, под ним угадывалось атлетического сложения тело. Из-за расстояния и плохого освещения Клейтон с трудом разглядел грубые черты его лица, диковатый взгляд и мощный подбородок, прикрытый растрепанной бородой. Но оторопь у агента вызвало совсем другое: в мужчине явно не было и намека на туманную расплывчатость или свечение, свойственные, по распространенному мнению, призракам. Напротив, фигура была плотной и четко очерченной, как у любого нормального человека. Правда, за одним исключением: мужчина был прозрачным. Хотя плоть и выглядела настоящей, сквозь нее проходил свет, вернее, в данном случае – полумрак.

Мнимый призрак ничего не делал и не говорил, он просто стоял перед ними, опустив руки вдоль тела. Взгляд его блуждал как у сомнамбулы. И тем не менее весь вид незнакомца излучал угрозу, а в глазах еще и сквозила почти звериная ненависть. Агент быстро повернулся к Янтарной Леди – ее била дрожь, а рот раскрылся в немом крике ужаса. Клейтон, сам не зная почему, нутром почуял, что ужас был подлинный. Остальные тоже смотрели в угол, но никто не рискнул встать из-за стола. Все были ошеломлены появлением мужчины, однако подействовал на них в первую очередь густой запах неотвратимого несчастья, из-за которого в зале стало невозможно дышать.

И тут Клейтон обратил внимание на миссис Лэнсбери. Она, как и все, со страхом уставилась на чужака, но в ее глазах агент прочел еще и нечто другое, нечто похожее на вызов.

– Ты! Это ты! Это ты! – зарычал незнакомец и вытянул руку, указывая на кого-то из сидящих за столом.

Все стали испуганно и растерянно переглядываться, пытаясь понять, к кому относились его слова. Только старая леди и медиум не отводили глаз от незваного посетителя.

– Я нашел тебя! Наконец-то я нашел тебя! И клянусь, теперь ты отдашь мне то, что должно принадлежать мне! – закричало привидение.

От ярости у него перекосился рот, и он сразу стал похож на злую гаргулью, сквозь тело которой кошмарнейшим образом просвечивал рисунок настенных обоев. К общему удивлению, миссис Лэнсбери встала со своего стула и, несмотря на маленький рост, гордо выпрямилась, хотя единственным щитом ей служило чувство собственного достоинства.