Карта нашей любви

– Думаю, да. – Он кивнул сам себе. – Она ничего мне не сказала. Конечно, я понимал, что ребенок может быть от меня, но убеждал себя, что от другого мужчины.

– Она когда-нибудь говорила о том, ну, знаешь, чтобы отдать меня на удочерение? – спросила Холли, вспомнив ужасные слова, которые Дженни бросила ей на грязной кухне.

– Никогда. – Деннис пристально посмотрел ей в глаза. – Она была напугана, да, но хотела тебя с того момента, как узнала об этом. Я думаю, ты дала ей смысл жизни. Она совсем потерялась, но теперь ей предстояло исполнить свою роль – стать матерью.

Когда родилась дочка, Дженни было на десять лет меньше, чем Холли сейчас. Она даже представить не могла, насколько нужно быть смелой, чтобы завести ребенка, и почувствовала новую волну сочувствия к матери.

– Беременность полностью изменила ее, – продолжал Деннис. – Когда она перестала пить и собирать всех мужчин в округе, с ней стало проще. Она притихла.

Холли пришлась по нраву мысль о том, что она была зачата и выношена на этом красивом острове. А вдруг ее тело и ум каким-то образом знали, что она вернулась туда, где была создана? Может быть, именно поэтому она чувствовала здесь такое спокойствие даже после всего, что случилось?

– Это было прекрасное время для ожидания ребенка. Весна здесь бывает очень мокрой, дождливой, но это приятнее летней жары. Она вела себя лучше всего в это время, а после того как ты появилась, стала еще лучше.

Деннис мельком улыбнулся какому-то воспоминанию. Было странно думать, что он видел Холли новорожденной и, наверное, держал ее на руках и разговаривал с ней. То, что он мог смотреть на нее в прошлом, а она этого даже не помнила, заставило ее внезапно почувствовать себя уязвимой.

– Я думаю, она была рождена, чтобы стать матерью, – продолжил он, заставив Холли громко вздохнуть в знак несогласия. – Она была настоящей, – заверил он ее. – Я знаю, потом все стало сложно, но вначале она так сильно тебя любила. Это была – как правильно сказать – безумная любовь? Так правильно? Она так крепко тебя обнимала, что я боялся, что она тебе что-нибудь сломает.

Слезы потекли по щекам Холли, и она их решительно вытерла.

– Сандра любила тебя почти так же, как Дженнифер. И очень скоро сказала мне, что тоже хочет ребенка. Это было очень быстро, – признал он, – но я радовался, что она видит нас в будущем вместе, и облегченно вздохнул, поняв, что мой секрет остается секретом. Я поверил, что все произошло в страшном сне, а значит, я могу забыть, что это вообще было. Мы сразу начали пытаться, лето пришло и лето ушло.

Холли, перечитавшая письмо Сандры к своей матери так много раз, что могла рассказать его наизусть, уже знала, что эта часть истории закончилась. Деннис и Сандра много лет пытались построить семью, но судьба жестоко перечеркнула их планы. По крайней мере, Холли наконец начала понимать, почему Сандра не смогла простить Дженни. Как тяжело, наверное, снова и снова не получать того, что так легко пришло к твоей сестре-близнецу, а потом узнать, что мужчина, от которого ты хотела ребенка, был тем, кто дал ребенка ей. Несмотря на теплый вечер, Холли поежилась от озноба.

– Когда она сказала тебе? – спросила она, глядя не на Денниса, а на кусочки облупившейся краски на палубе и думая о том, что эта часть истории станет сложной для них обоих.

– На твой пятый день рождения, – начал он, нервно приглаживая свои седеющие волосы. – Сандра пыталась быть радостной, но она так устала от невозможности забеременеть. Я считал, что это однажды случится, но, похоже, она была готова сдаться. Та искра, которая раньше сияла в ее глазах, начала угасать. Она хотела, чтобы ты знала своего отца, и говорила Дженнифер, что это важно, ведь их собственный отец оставался важным для них человеком.

– Они поссорились? – спросила Холли, но Деннис покачал головой.

– Не сразу. Дженнифер стала более спокойной и тихой с тех пор, как ты родилась, и она только качала головой и смеялась. Мы догадывались, что твой отец – грек, по тому, как ты выглядела, но твоя мать всегда говорила, что не знает наверняка. Мне стоило понять. Может быть, я и понимал, но не хотел в этом себе признаваться.

– Позже, в тот же день, после праздника на пляже, когда ты уже легла спать, Сандра очень много выпила. Она никогда не выпивала, но в ту ночь не могла остановиться. Она начала плакать и злиться на меня. Дженнифер пришла узнать, все ли у нас в порядке.

Холли попробовала представить их троих, молодых и скрывающих собственные секреты друг от друга. Она знала, что ее мать никогда не хотела рассказывать правду, – она хотела, чтобы Холли принадлежала только ей и чтобы они жили в Греции.

– Сандра начала кричать на меня, что я ненастоящий мужчина и даже не могу дать ей ребенка. Я чувствовал, что это правда, и мы вместе плакали и кричали.

Он задрожал, и Холли робко протянула руку и сжала его запястье.

– Все хорошо, – сказала она. – Ты можешь рассказать мне.