Карта нашей любви

Как называлось то место, о котором вчера говорила Энни, где мама и Сандра купались голышом? Порто что-то там? Свернув карту, Холли аккуратно положила ее обратно в мамин рюкзак и спустилась на первый этаж откопать рукописную карту из-под горы обрезков на кухонном столе. Развернув карту, она скрупулезно изучила все названия вдоль побережья: Порто Кукла, Порто Рокси, Порто Лимнионас… Вот оно! Именно на этом месте мама или тетя нарисовали огромное сердце, значит, это было важно.

Холли открыла путеводитель на странице с картой и сравнила две картинки. Она не была великим экспертом по чтению карт, но не похоже, чтобы Порто Лимнионас находился слишком уж далеко отсюда. Возможно, всего на несколько миль дальше, чем Каламаки, но в юго-западной части острова, а не в юго-восточной. Как говорилось в путеводителе, нужно было просто следовать по указателям, ведущим на север, к месту под названием Килиоменос, а Лимнионас будет указан там. Что в этом может быть сложного?

Вдохновленная собственным планом и горя нетерпением выйти на солнышко, Холли бросила в сумку самое необходимое, ручкой нацарапала название мест на руке и взяла шлем с дивана. Если мама была способна на приключения, то уж Холли точно справится не хуже.

Порто Лимнионас оказался естественным проливом, который находился в начале очень длинной асфальтовой дороги. Холли пришлось довериться инстинктам, медленно двигаясь по изгибам и поворотам, потому что бухты не было видно, пока она не выехала на самую вершину. В путеводителе было сказано, что это место много лет скрывалось от туристов, и поэтому оно осталось в большей степени нетронутым, а ландшафт и море сохранили ту красоту, что досталась им от природы.

На вершине скалы, фасадом к морю, стояла крошечная таверна с выкрашенными в белый цвет стенами и выцветшим золотым названием на крыше. Холли неуверенно остановилась около нее и сняла шлем и солнечные очки. Несколько столиков на улице были заняты, официанты бегали в таверну и обратно. Камни под ногами Холли были чистыми, абсолютно белыми, а с растущих вокруг деревьев доносился непрерывный хор сверчков.

Проходя мимо входа в таверну, Холли взглянула вниз со скалы и ахнула. Прямо под ногами лежала бухта в форме сапога, обрамленная скалами с обеих сторон. Вода в бухте оказалась самого красивого бирюзового цвета из всех, которые Холли когда-либо видела. Даже с высоты было понятно, насколько она прозрачная. На более глубоких местах вода казалась темнее, и именно в эти бассейны цвета берлинской лазури с соседней скалы ныряли по очереди местные подростки.

Разум Холли настойчиво требовал зайти в таверну и утолить жажду после сорокаминутной езды, но сердце не могло устоять против волшебной воды. Повесив сумку на плечо, она отправилась по уходящей вниз каменной тропинке, пока не дошла до вытесанных в скале ступенек. Здесь она порадовалась, что выбрала кеды вместо шлепок, потому что с каждым шагом из-под ее ног вылетала горсть камешков. Сложно сосредоточиться на ходьбе, когда вокруг такая красота, и Холли довольно медленно спускалась до самого низа.

Солнце как раз достигло своей самой высокой точки, и большинство людей отправились в таверну, чтобы пообедать в тени. Вокруг была приятная тишина, если не считать дикого визга ныряльщиков на скале. Холли, не теряя времени, скинула одежду и растянулась на гладком камне в одном купальнике. Она и не подозревала, что ее кожа может настолько сильно потемнеть всего за несколько дней. Холли лениво подумала, как Руперту понравится ее загар, а затем представила Эйдана, чья веснушчатая кожа лишь слегка порозовела.

Она попыталась представить здесь хихикающую обнаженную маму, когда она прыгала в воду. С кем Сандра и мама купались голышом? Или они могли раздеться только друг при друге? Холли почувствовала укол зависти, когда представила себе эту картину. У нее никогда не было брата или сестры, и вообще кого-либо, хотя бы отдаленно напоминавшего близкого друга. Будь у нее подруги, возможно, она вела бы себя так же беспечно с ними, как мама с тетей. Как близнецы могли стать такими далекими друг для друга?

Она не думала о том, что именно узнает, приехав сюда, потому что по дороге было столько интересного. Поля коз, гектары лесов и деревни, которые словно вырастали из-под земли и исчезали также быстро, пока она проезжала мимо. Но у нее оставалась надежда, что она что-нибудь почувствует, когда приедет сюда, – может быть, новое ощущение близости с мамой. Холли с ужасом признавалась себе, что до сих пор чувствует застарелую, глубоко укоренившуюся ненависть к матери. На эту тему с ней разговаривали всего двое взрослых – Саймон и психолог по сложным ситуациям с ироничным именем Джой. Оба они говорили о том, что нужно отпустить свои чувства. Она кивала, улыбалась и говорила им, что так и сделает. Но так и не сумела.

– Яссу!