Карта силы

– Вот, надумали глубину измерять! – показал он размашистым жестом на Марину, Алёну и Полину. – Взялись втроём за руки и пошли шаг за шагом в реку. Хорошо, что мы как раз с рыбалки возвращались, по берегу шли. Я и не сообразил сразу, что у них на уме такие грандиозные планы. Думал, зайдут по пояс, да и назад. А тут, глазам не верю, – идут! И вода уже выше пояса. Кричу – ноль! Не выдержал, прямо в чём был в воду прыгнул. Когда подоспел, над водой только головы торчали.

Тут Роман Русланович заметил видеокамеру у меня в руках.

– Саня, а что же ты не снимаешь? Нет уж, документировать, так всё по-честному, без утайки.

– Так чего уж теперь? Снимать-то, вроде, нечего, – сказал я примирительно.

Мне было неудобно перед девчонками: одно дело – снимать происшествие в режиме реального времени, и совсем другое – весь этот сыр-бор.

И тут Витальку аж подбросило!

– Я придумал! Придумал! Нужно сейчас пойти на речку и снять второй дубль. А что? Я бы тоже с удовольствием в спасении поучаствовал. Я, знаете, как дельфин, плаваю!

Маринка в ужасе схватилась за голову.

– Ой, только не говори, кого бы ты спасал!

Все засмеялись, определённо зная это имя, а Денис мечтательно вздохнул:

– Да, видосик получился бы классный! Выносишь девчонку на руках, а она шепчет «спасибо» и называет героем!

Роман Русланович, доставая из рюкзака сухую одежду, усмехнулся, но спросил строго:

– Кто по кухне дежурный?

– Мы, – ответили Анфиса и Илария.

– Накормите рыбаков. Что там осталось? Каша? Чай, печенье? А к ужину из окуней уху сварите.

Илария робко шагнула к ведру и, вытянув шею, осторожно заглянула внутрь.

– А они уже не живые?

Девчонки склонились над уловом. Илария отошла в сторону, ожидая ответа.

– Тут один ещё шевелится и ртом воздух хватает, бедненький! – сердобольно прикусила губу Алёнка.

– Это мой! Это я последнего словил! – похвалился Виталька.

– Ты? Опять ты! Что же ты за человек такой!

Илария вклинилась в толпу подруг, схватила задыхающегося окуня и, положив его в подол футболки, стремглав побежала к реке. За ней – Анфиса, за ними – Алекс и я.

Убегая, я услышал протестующего Витальку:

– Слышали? Уже и рыбачить нельзя?! Всего одного и поймал-то.

Девчонки бежали не оглядываясь, притормозили только на спуске. Мы почти их догнали.

– Лара, послушай, нельзя отпускать окуня сразу! – предостерёг Алекс. – Сначала его нужно реанимировать! Подожди! Я знаю, как!

Добежав до воды, Илария остановилась.

– Как? – в слезах обернулась она к Алексу. – Ну, говори же, что делать! Я не хочу, чтобы он умирал!

Алекс хмыкнул, бессильно пожав плечами:

– Будто я хочу!

Но тут, видимо, студент вспомнил, что он будущий врач, и заговорил твёрдым спокойным голосом:

– Для начала нужно уйти в тень. Там вода прохладней и кислорода в ней больше.

Алекс указал на густую иву, растущую на самом краю пляжа, и мы вчетвером побежали туда.

На ходу небрежно скинув шлёпанцы в разные стороны, Илария вошла по колено в воду.

– Что дальше?

– Теперь, если окуня отпустить сразу в воду, он завалится на бок или перевернётся животом вверх. Сам уравновеситься не сможет. Поэтому, погрузи его в воду и держи спиной строго вверх, животом – вниз. Пока всё. Давление в плавательном пузыре постепенно выравняется. Но держать придётся долго: может, полчаса, может, больше. Я тебя сменю.

– Мы тоже будем сменять, – сказала Анфиса, садясь на песок.

– А как мы узнаем, что уже помогло? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Когда рыба раздышится, сразу начнёт активно двигаться.

Время шло. В томительной тишине Илария заступила на дежурство во второй раз.

И вдруг мы услышали:

– Окунь задвигался! Он тыкается в ладони!

– Ура! – подскочили мы с Анфисой.

– Фу ты! – обмяк Алекс. – А я уже придумывал, как буду тебя успокаивать, если номер с реанимацией не прокатит.

– Он скользкий – держать трудно! Можно уже выпускать? – обернулась счастливая Илария.

– Выпускай, что тебе мешает?

– Ну, ты же ещё не разрешил!

– А-а-а, тебе нужна выписка врача? Ну что же, подписываю! – Алекс изобразил в воздухе размашистый росчерк.

– Стойте! – закричал я, включая камеру. – Пусть в фильме будет хотя бы один душещипательный момент для бабушек и мам.

Я тихо подошёл к Иларии, встал, низко склоняясь над водой.

Но тут Алекс почему-то затрясся от еле сдерживаемого смеха.

– Ну, что там у тебя? – спросил я с досадой.

– Извините, ребята. Не могу сдержаться. Просто всё это так похоже на сцену прощания в "Титанике". Джек и Роза… Илария и окунь…– едва проговорил Алекс, и его плечи снова затряслись.

Илария, повернув голову, укоризненно прошипела:

– Убью тебя! Анфиса, твои руки свободны? Дай-ка ему пока хотя бы по шее!

Затем, медленно открывая сложенные лодочкой ладони, она ещё раз погрузила их в глубину. Окунь юркнул вперёд – только его и видели.

Илария погрустнела.

– Что, не сказал «спасибо»? – улыбнулся Алекс. – Зато будет жить. А ты можешь записать в свою карму маленький плюсик за спасённую жизнь. Вообще, это была малошансовая операция.

Мы побрели по песку, не обуваясь, по щиколотки утопая в горячем песке.

– Ты учиться на художника хочешь? – спросил Алекс.

– Ну, да! – кивнула Илария.