Карта убийцы

Однако на то, чтобы научить человека любить, требуется больше времени, чем неделя. Гораздо больше. Кого-то научить этому так и не удавалось, сколько бы времени, терпения, ухода и материнской заботы она в них ни вливала. Молли подозревает, что эта немка окажется как раз такой.

Она заходит к ней в комнату и смотрит на нее. Сабина спит. Молли жалеет о том, что разрешила за ужином вино, ведь правила насчет спиртного появились неслучайно. Покажите человека, способного пить умеренно, ограничиться одним бокалом, когда на столе стоят пять соблазнительных бутылок, и Молли провозгласит его редчайшим исключением. У нее у самой вызванный алкоголем туман рассеялся несколько часов назад; и это определенно не помогло ей заснуть. Но, с другой стороны, она не пила какао.

Алкоголь усиливает действие снотворного.

Молли сомневается в том, что Сабина проснется раньше десяти утра. У нее сейчас такой умиротворенный вид – она лежит на спине, в кремовой атласной пижаме, подложив одну руку под голову, а другую на живот. Точно так же она спала предыдущей ночью. Скомканное одеяло сползло на пол, и Молли поднимает его, укрывает им Сабину. Она замечает на ночном столике кое-что. Этот предмет будет отвлекать Сабину, поэтому Молли убирает его в карман своего халата. Убедившись в том, что в остальном в комнате полный порядок, Молли достает телефон и фотографирует крупным планом лицо спящей Сабины.

Изображение сохраняется на карте памяти – ни в коем случае не в «облаке». Оно добавляется к сотням других фотографий, которые Молли разглядывает, думая: «Вот те, о ком я заботилась, кому помогла, те, кто будет меня помнить, почитать своей утешительницей, наперсницей и спасительницей. Эти люди никогда меня не забудут». Эти фотографии и мысли утешат ее в четверг вечером, когда в доме станет тихо, и ей нужно будет сосредоточиться на чем-то позитивном, прежде чем подействует снотворное.

Снимки Джего Молли уже удалила.

Ключ бесшумно поворачивается в двери комнаты Сабины, затем снова бесшумно поворачивается в двери комнаты Блю, и Молли выполняет ту же самую рутину – поправляет одеяло, убирает то, что будет отвлекать внимание, – однако фотографий не делает. Лоб Блю покрыт бисеринками пота; его пересекают глубокие морщины, губы напряженно поджаты, глаза под закрытыми веками мечутся вправо и влево так часто, что Молли переживает. Должно быть, Блю снится кошмарный сон.

На полу лежат джинсы. Из кармана высовывается упаковка таблеток. Молли не понимает, как она могла пропустить это вчера, несмотря на свою дотошность. Но вот она: маленькая упаковка рецептурного успокоительного, о котором Блю умолчала, заполняя анкету. Молли прямо спрашивает у всех гостей: принимают ли те какие-либо лекарства, выписанные врачом или продающиеся свободно. Некоторые препараты могут взаимодействовать с теми смесями, которые готовит она. Тут нужно действовать очень осторожно – Молли отмеряет дозы, полагаясь на искренность своих гостей, и вот выясняется, что Блю не была с ней откровенна. Солгала ей.

Молли возвращает упаковку обратно в карман. Завтра она заберет препарат и аккуратно заменит все таблетки безобидным плацебо, как уже поступала с непослушными гостями. Она сделает небольшой надрез на белом пластике вокруг каждой таблетки, извлечет таблетку и заменит другой, после чего заклеит разрез. Алюминиевая фольга останется нетронутой. В противном случае возможны разные плохие вещи: головная боль, галлюцинации, частая смена настроений, сердцебиения, лихорадка, потеря ориентации, паранойя и все такое. Лекарства ни в коем случае нельзя смешивать вслепую. Их применение нужно строго контролировать. Неудивительно, что Блю снится кошмар.

Неожиданный звук заставляет Молли вздрогнуть. Звук едва уловимый, из глубин дома. Шаги, решает Молли, хотя все крепко спят. Холодный воздух проникает под халат, и ей больше не хочется быть частью этого дома. Она хочет оказаться в кровати вместе со своим мужем, в новой пристройке, в которой, кроме них, не спал больше никто – ни гости, ни предыдущие владельцы, ни давно умершие люди из минувших времен. Ни Элеонора.

Молли запирает дверь в комнату Блю, поспешно спускается вниз и направляется на кухню.

Внезапно она замирает на месте, услышав размеренный скрип осторожно выдвигаемого ящика.

В коридоре холодно, темно. Мышцы и рассудок Молли помнят наизусть расстановку мебели, однако ей кажется, будто ее поглотил чуждый мир, будто, если она протянет руку влево, ее пальцы вместо стены, которая должна быть там, нащупают лишь пустоту. Звук повторяется снова.

В кабинете психотерапии кто-то есть.

Молли захлестывает ощущение того, будто она в открытом море. Она может подойти к кабинету, открыть дверь и разобраться с тем, что внутри, но понимает, что потеряет голову, если это сделает. Ей нужен муж. Потребность ощутить рядом с собой его грузное спящее тело острая как никогда.

«Там ничего нет, – убеждает себя Молли. – Там ничего нет».