Картина маслом

— Вон там брод, на перекате.

Река здесь разлилась, расползлась в стороны, поэтому глубина упала. Берега пологие, с мелким кустарником. До леса метров триста. Хорошее место — не соврал проводник.

— Добро. Ты пока погуляй где-нибудь.

Все понял. Кивнул и отошел.

— Я через пять часов приду за вами.

Придет, точно придет, чтобы вторую половину гонорара получить. Хоть с живых, хоть с мертвых. А так, чтобы не расплатиться с ним, чтобы сбежать — это дело дохлое. Его это земля, он здесь хозяин.

Похлопать партизан по плечу. Набить инструкцию в электронном переводчике. Но больше показать жестами:

— С той стороны подойдет человек шесть-семь. — Поднять из двух кулаков семь пальцев. — Тех, что с оружием, — ткнуть в кобуру, — лучше сразу, посередине реки.

Кивнули. Что здесь непонятного?

— Лошадей с грузом не трогать, дать перейти реку. Если испугаются, побегут — стрелять. Гражданских и тех, что без оружия, допустить до берега и отсечь возможность ухода по воде. Если что, стрелять в ноги.

И это ясно.

— Я буду рядом, ориентироваться на меня.

Кивнули согласно.

Никаких эмоций, сомнений или мандража. Нормальная, привычная работа. Как в офисе. Что им отряд из семи человек, когда они правительственные колонны у себя на родине громят? Развлекуха и заработок, который даже не они получат, а их командиры. Революционная дисциплина и субординация. Такие, блин, Че Гевары…

Теперь ждать. Другой дороги у каравана нет, так проводник сказал. Разошлись, залегли цепью. Лучше было бы рассредоточиться по направлениям, но как тогда боем руководить?

Партизаны лежат, смотрят вперед, друг с другом не общаются, но спайка чувствуется… Приятно иметь дело с хорошо организованной публикой.

Внимание! Из кустов на берег вышел человек. Постоял, посмотрел в бинокль. Вроде всё чисто. За ним другой. Разошлись в стороны, залегли за валуны. У одного ручной пулемет. Серьезные ребята. Будут прикрывать переправу. Заметят что — распушат очереди перекрестьем — мало не покажется. Кивнуть в их сторону. Поднять один палец. Второй.

Понятна очередность?

Наемники переглянулись. Молча разобрали цели. Винтовки у них бельгийские, с хорошей оптикой. На оружии партизаны не экономят — себе дороже выйдет. Потребовали привычные стволы. Пришлось раскошелиться.

Разведчики свистнули. К переправе пошли два бойца. Эти должны на другом берегу закрепиться. Ну и по сторонам посмотреть, понюхать.

Показать — этот мой, а другой — твой.

Первая лошадь. Боец за узду держится. Гражданский. Этого на контроль! Еще боец и еще лошадь. За ними бойцы арьергарда.

Раз… Два… Три… Черт их раздери. Сколько их там? Пять… Шесть… Восемь… Итого четырнадцать! Если без гражданского. Однако мы так не договаривались… Глянуть на партизан… Никаких эмоций! Ну, четырнадцать так четырнадцать…

Лошади вступили в реку. Четыре бойца из арьергарда за ними. Разошлись в стороны. Опытные, толпой не идут, чтобы под одну очередь не угодить.

Середина реки.

Рано, рано! Шарахнутся лошадки, подадутся назад или потоком их снесет — лови потом. Придется часть арьергарда запустить на берег. Что плохо, очень плохо. Там в воде им не залечь, там они как ладошке.

Партизаны смотрят вопросительно. Не понимают — чего тянуть?

Мотнуть головой.

Лошади выбрели на мелководье. Теперь пора! Взять на прицел бойца из прикрытия. Вот она, его башка, в прицеле. Шарит глазами вокруг. Хочется надеяться, что никто не запоздает. Иначе противник отреагирует, заляжет. Выуживай его потом из-за валунов. Задержать дыхание, плавно вжать спусковой крючок в скобу.

Выстрел!

И почти тут же еще три. Практически, слившихся в один. Еще один выстрел — в запасе, на случай чьего-нибудь промаха. Но он не понадобился.

Бойцы из прикрытия ткнулись головами в камни. Все четверо. Разом. Ай да молодцы! Но не медлить. Быстро переместить винтовку. Партизаны, хочется надеяться, разобрали цели. По принципу кто против кого находится: правый — правого, левый — левого.

Выстрел!

Боевик крутнулся, упал. Автомат рядом. Еще три выстрела. Как очередью. Еще три трупа… Нет, один шевелится. Подтянул к себе автомат. Ну да, ему прятаться негде и сейчас…

Но вдруг из леса, с другой стороны, застучал пулемет. Ах ты, мама моя! Значит, в тылу они еще одного бойца в прикрытие посадили и велели не высовываться.

Строчка пуль прошла по воде, по берегу, нащупывая врага. Длинная очередь стучала по камням, по деревьям, по кустам. Не прицельно, но близко. Общее направление пулеметчик просчитал точно!

Вскрикнул, вскинулся кто-то из партизан. Упал лицом в траву. Другие на него даже не взглянули, вот что значит опыт! Настоящей войны, без дураков! Ничто их от боя отвлечь не может. Спокойно берут на прицел заметавшихся боевиков на той стороне.

Выстрел! Еще один выстрел. На пулеметную очередь — ноль внимания. На смерть свою — ноль внимания! Сосредоточены на целях!

Еще парный выстрел! И — два трупа. Не осталось с той стороны врагов, кроме пулеметчика.

А лошади, где лошади?! Они на берегу. Погонщики тащат их к лесу.

Партизаны откатились, смотрят. Показывают пальцем в сторону пулеметчика. Тот затих, выжидает. Предлагают в четыре ствола, чтобы нащупать…