Картина Сархана (другая редакция)

— Не знаю, — признался Том, — я просто… чувствую, что она не врала. Ни тогда по телефону, ни сейчас в записях.

— Ладно, — согласилась Сара, — пока допустим, что это так. И как выглядит история целиком?

Она снова сделала жест бармену и с неподдельным интересом уставилась на Тома, ожидая продолжения истории.

— Тут стоит начать с истории Сархана. Вот есть некий безусловно талантливый художник. Он изначально коммерчески успешен. Чему, очевидно, поспособствовал Хёст. Не знаю, какие были мотивы у нашего миллиардера и филантропа, но в данном случае его интересы мы отделяем от интересов художника. Художник рисует, ему интересно искусство. Скорее даже творчество. Он ищет что-то в самом творчестве, для него это что-то сродни поиску бога. Но довольно быстро он упирается в собственные рамки восприятия. У него немного работ, и они похожи друг на друга. Узнается стиль. Мы, кстати, понятия не имеем, сколько всего картин написал Сархан. Может быть, их сотни. Просто свет увидели единицы. А это все-таки художник большого таланта, он хочет вырваться за пределы собственного разума. Кстати, этого хотят многие творцы, в рукописи эта тема всплывает в разговорах с Саймоном, например. Не важно. В общем, я думаю, что он нашел способ. Не знаю, как именно это работает. С ресурсами Хёста это, полагаю, не очень сложно. Допустим, гипноз. Или действительно, как ты и говоришь, диссоциативная фуга, спровоцированная особым образом. Это я еще выясню, но, думаю, так и было. Новая личность, основанная на определенных жизненных обстоятельствах. Ее конструировали с определенным умыслом. Так, чтобы под давлением обстоятельств художник создал шедевр, совсем не похожий на все, что было прежде.

Сара молча подняла руку и показала два пальца бармену. Потом потерла глаза и побарабанила по стойке.

— Ну допустим, просто допустим, хотя звучит примерно как «плоская Земля», но ведь этот перформанс был спланирован до того, как мисс Ру въехала в новую квартиру. То есть до того, как якобы стала другим человеком.

— И? — не понял Том.

— Ну так шедевр, получается, создавался еще вполне себе пребывающим в здравом уме Сарханом, а не мисс Ру.

Том засмеялся, даже не пытаясь сдерживаться. Громко, заливисто. Она ничего не поняла.

— Ты думаешь, что этот перформанс и есть шедевр? Господи, Сара, ты спутала звезды с отражением в луже! Перформанс — всего лишь инструмент! Это огонь, вода и медные трубы, пройдя через которые мисс Ру должна создать величайшую свою работу! — Том подхватил новый шот и поднял: — За искусство!

Сара последовала его примеру. На этот раз не поперхнулась, но отчаянно сморщилась, заозиралась, ища, чем бы закусить, и, как бы не найдя ничего подходящего, схватила Тома за грудки и впилась ему в губы. Поцелуй на секунду отрезвил его. Он совершенно растерялся, замер и перестал дышать. Она отстранилась и пьяно посмотрела на него с несколько виноватым выражением лица.

— Где здесь туалет? — неожиданно для самого себя тупо спросил он.

— Прямо и направо.

Он не пил уже год, хотя бы потому, что не было подходящей компании, а пить в одиночку считал совсем уж плохой идеей. Поэтому теперь уже порядком поднабрался.

Он встал на ноги. Правый протез его подвел, просто не разогнулся. Том пошатнулся, и Сара тут же схватила его за руку, чтобы поддержать.

— Протез… — пояснил он смущенно.

— Угу, — кивнула она.

Том посмотрел на ее руку, сжимающую его запястье, и Сара, опомнившись, отдернула ее.

— Извини.

— Все в порядке.

Он повернулся и пошел в указанном направлении. Прошел вдоль длинной барной стойки и покосился на парочку в углу. Друг напротив друга сидели парень и девушка. Она — яркая, с действительно интересной, нестандартной внешностью. Высокие скулы, нос с горбинкой, светлые непокорные волосы и веснушки, почему-то делающие ее особенно красивой. Он — обычный, ничем не примечательный мужчина. И в глазах у него отчаяние. На лбу бегущая строка: «Помогите, я тону, я все еще барахтаюсь, но паника подступает». Он не знает, чем ее увлечь, как заинтересовать, как удержать ее внимание еще хоть на минуту. Что он может ей предложить?

Том вернулся в реальность и даже тряхнул головой, как бы отгоняя наваждение. Но это оказалось опрометчивым решением, забытая головная боль расплескалась и залила глаза. На секунду потемнело. Том постоял зажмурившись, опираясь на дверь туалета, и, только когда зрение восстановилось, вошел внутрь.

Его тошнило, теперь уже сильно. Он быстро прошел в кабинку и почти упал перед унитазом. Зацепился курткой за дверь, и та задралась, из внутреннего кармана посыпалась всякая мелочь. Том не обратил на это внимания. Его рвало. Он мысленно поблагодарил себя за то, что ничего не ел сегодня.

Через пару минут Том встал, умылся и принялся собирать с пола все, что рассыпал. Задумчиво покрутил в руке намокший конверт. Он побрезговал убрать его обратно в карман и решил вскрыть. Внутри оказался небольшой лист бумаги с двумя словами: «Они следят». И инициалы — Л. Р.