Картофельная яблоня (сборник)

В церкви Максимиан появлялся наездами, доверяя мне заботы об охране святого места. Приезжал обычно раз в два-три дня. Вручал продукты, а сам исчезал. Причём исчезал в прямом смысле – не было его ни в церкви, ни в её окрестностях. Исчезали и громоздкие сумки-холодильники, привезённые им. Вопросов я не задавал. Понимал, ох, не прост заказчик, явившийся однажды в моё охранное агентство.

Вот и сегодня Максимиан торопливо сел в припаркованную у дверей машину. Автомобиль рванулся с места. Настали самые сладостные мгновения – я наедине с Филаретом. Эти безмолвные беседы давно стали неотъемлемой частью моей жизни. Я вошёл в церковь и присел у склепа. Было покойно и радостно.

Не успел я слиться с согретым пламенем свечи полумраком, послышался крик. Надрывный. Протяжный. Полный горя и ярости. Я вскочил. Казалось, истошный вопль раздавался из-под земли. Крик приближался. В следующий миг плита шевельнулась, каменная твердь расступилась. Не раз приходилось видеть призрак старца, но исход из могилы я наблюдал впервые. В лицо ударил свет. Отпрянув, я оступился и грохнулся навзничь.

Филарет вынырнул из-под могильного камня как-то вдруг. От привычной величавости не осталось и следа.

– Где он?! – прохрипел дух. Глаза белёсыми страшными шарами уставились на меня. Дышал он тяжело. – Где Максим?!

Мы сидели в тесной, похожей на встроенный шкаф, келье. Филарет плакал.

– Годы работы, – всхлипывал он. – Не успел даже долговременные наблюдения провести!

Я положил ладонь на судорожно сжатый кулак старика.

– Давайте по порядку. Пока я только понял, что зовут вас Михаил Романович Шерех, вы профессор и скрываетесь от каких-то весьма влиятельных лиц.

– Весьма-а-а, – протянул профессор.

– Но зачем весь этот маскарад?!

– Нам нужны деньги, – шепнул Шерех и опустил голову. – Наше открытие стоило жизни моим коллегам. Я не мог допустить, чтобы их гибель была напрасной. – Профессор глянул полными муки глазами. – Вне среды препарат разлагается в течение сорока восьми часов. Я вводил его себе.

– Что за препарат, вокруг которого бушуют такие страсти?

– О-о-о! Дело даже не в препарате. Дело в направлении, над которым мы работали. Представьте – мир, в котором человек не будет иметь возраста, где исчезнут болезни, а любая техника будет сама себя строить и обслуживать…

– Это каким же образом?

– Нанотехнологии! – Глаза профессора заискрились. – Да, те самые, о которых столько сегодня говорят, но не представляют и сотой доли возможностей, какие откроют нам эти бесконечно малые, в одну сорокатысячную человеческого волоса, частицы!

– Но позвольте… – Я растерялся. – Зачем же препятствовать вашей работе?

Шерех насупился.

– Наночастицы подвластны человеку. По сути, это машины, величиной в одну миллиардную метра. Научитесь ими управлять, и вам послушен мир атомов. Вы можете разложить и сложить их в необходимой вам последовательности. То есть, создать из любой субстанции требуемое вещество, материю – предмет в целом.

– Грубо говоря, вырастить из карандаша ракету?

– Именно! – Профессор возбуждённо заёрзал. – Понимаете, какие горизонты! Над этим-то и работала наша лаборатория. Агрегат, выражаясь вашими словами, куда, поместив карандаш, можно получить ракету! Мы уже добились обнадёживающих результатов, когда лаборатория была уничтожена. Её взорвали… – Шерех осёкся, потом добавил – со всеми сотрудниками.

– Но почему?! – Я оторопел.

– Мир, в котором каждый может из ничего получить всё. Понимаете? Вы помещаете в агрегат любую субстанцию и выращиваете… ну, скажем, автомобиль или целый дом. Отпадает надобность в деньгах. Товар уходит, как таковой. Его не нужно ни производить, ни покупать. Преступность стремится к нулю. Нет необходимости что-то защищать, отстаивать, объединяться для достижения каких-либо целей… Постепенно отпадает потребность в самом институте власти. Это, конечно, вопрос необозримого будущего, но путь, который открывался, благодаря нашим исследованиям, неизбежно привёл бы к этому. Как думаете, сколько сегодня людей заинтересовано в том, чтобы уничтожить в зародыше идею, способную изжить такие столпы социума, как деньги и власть?

– Согласен. Но как это связано с?.. – Я обвёл взглядом каменную кладку обжитой аскетом кельи.

– Напрямую, – буркнул он. – Моя группа работала над медицинским аспектом проблемы. Наночастицы, призванные контролировать работу всех систем организма и поддерживать его в идеальном состоянии. Такова основная тема наших исследований. Однако, как при любых подобных изысканиях, мы сталкивались с массой интереснейших ответвлений. Одним из них стало нанотехнологии и бинауральные ритмы. Понимаете, о чём речь?

– Доктор, – я усмехнулся, – вероятно, вы будете удивлены, но… Говоря современным языком, я мент. Хоть и в майорском звании.