Карты и сновидения [СИ]

— Эй! — Андрей ступил ближе, всматриваясь в колыхание капюшона, — вы там что? С вами все нормально?

Голова поднялась, капюшон пополз вниз, падая с нечесаных седых волос. Белые глаза слепо глянули за плечо Андрея. А черный рот раскрылся, выливая из глотки протяжное, как плач, мычание, смешанное с невнятными словами.

Уже понимая, старик слеп, Андрей все же машинально оглянулся, но за спиной было пусто. Он наклонился, трогая старика за плечо.

— Помочь? Давайте руку.

Тот вцепился, неожиданно сильно, продолжая петь-мычать непонятное, и вдруг посреди фразы сказал звучно, уверенно:

— Неллет! Сила твоя…

И снова все слилось в невнятное бормотание.

Кто бы сомневался, подумал Андрей, осторожно ведя старика к выходу, Неллет, всегда Неллет, великая и сильная. Которая лежит там, слабея с приближением зимы, и признается ему, как мало от нее зависит жизнь людей Башни.

Он вел старика переходами, лестницами, мягко подталкивал к дырам шахт и тот ступал, не колеблясь, вцепившись в его руку сильными жесткими пальцами, не переставая бормотать песню, в которой чужие слова перемежались с именем принцессы.

Ступая с пустоты на уровень спальных покоев, Андрей замялся, раздумывая, может, сперва нужно было отвести старика на виток советников, спросить там. Но дед поднял слепое лицо, будто нюхая воздух, улыбнулся, показывая желтоватые зубы за сухими губами. И сам потащил провожатого вперед, к высокому столику стража часа. Тот уже повернулся, уложив перо на подставку, и спрятав руки в широкие рукава, пристально смотрел на внезапных гостей.

— Великая Неллет ушла в сон, весенний, — предупредил Андрея вполголоса, — да будут сны ее.

— Да будут, — согласился Андрей, ставя рядом с собой старика, — вот, нашел внизу, над мертвыми техническими уровнями. А сюда он меня сам привел. Практически.

Страж приподнял брови, оглядывая гостя. Шагнул ближе, протягивая руку и касаясь пальцев старика. Тот закивал и поднял рукав, переворачивая руку ладонью вверх. На запястье переливалась цветная татуировка в виде узкого браслета из бусин, нанизанных на черный витой шнурок.

Страж отпустил руку и приложил свою к груди.

— Саинчи Абрего? Абрего, прозванный пропавшей песней печального исхода? Где ты был все эти годы, саа сай?

— Башня, — невнятно сказал старик, водя руками вдоль хламиды и цепляясь пальцами за дыры в ней, — великая большая Башня, тайные уровни ее. Саа сай постигал Башню, ища на ступенях лучшую песнь для великой принцессы.

— Ты устал, саа. Позволь, я позову мальчиков, они проводят тебя отдохнуть. Тебе нужно помыться и поесть.

Он хлопнул, и кивком указал Андрею на шахту. Выразительно посмотрел, видимо, не желая при старике говорить что-то. Из-за колонн возникли двое мальчишек, бережно взяли старика под локти, уводя обратно.

— Неллет, — возразил тот, слегка упираясь.

— Ты первым встретишь ее пробуждение, — советник поклонился, все так же прижимая руку к груди.

Саинчи, прислушиваясь, кивнул, будто проследил поклон слухом. И пошел, с трудом перебирая ногами и валясь на парней, что поддерживали его.

Когда трое исчезли из виду, страж вопросительно посмотрел на Андрея и тот снова пересказал ему обстоятельства встречи, стараясь ничего не упустить, а перо элле летало над свитком, заполняя строчки остриями и завитушками. Положив его, элле посмотрел на шатер, кенат-пина привстал, кивая, мол, все в порядке. И советник отошел к стене, где теснились низкие табуреты, обитые пестрым шелком.

Он говорил тихо, посматривая на кенат-пину, стерегущего сон Неллет.

— Саинчи Абрего был первым среди певцов Башни и был стариком уже тогда, в год весеннего мужа Даэда. Избранного элле великой принцессы. Саинчи исчез в пору исхода, одновременно с похищением великой Неллет мятежниками, и вместе с ним исчезли еще несколько певцов. Трое вернулись с ушельцами обратно. Петь они уже не могли, и рассказать о том, что было там, вне, ниже нижней иглы, тоже не умели, хотя именно саинчи обучены всем словам и способам их плетения. Ни один из них не знал, что случилось с саа саем Абрего, и мы оплакали его дважды. В первый раз во время исхода. Второй раз — при возвращении Неллет. И вот — он здесь…

Советник помолчал и добавил:

— Если я верно считаю, то саа сай живет на свете сто и десять человеческих лет. Двадцать шесть из них его полагали ушельцем, а последние пятнадцать — умершим. Это означает, что саа сай существовал в нижних уровнях около сорока лет. Один. Или он лжет? Или — не один?

Он посмотрел в напряженное лицо Андрея цепкими темными глазами.

— Что думаешь ты, весенний?

Сорок… билось в голове Андрея, сорок лет. Целая жизнь. Да может ли быть такое! Но перед глазами встала еще не нарисованная карта, соединяющая два мира, из которых состоял один, очерченный еще одной границей — внешней. И темный мир нижних витков не был крошечной частью огромной светлой Башней. А был — равной ее половиной. Во всяком случае — сейчас.