Карты мира снов [СИ]

— Что ты тут?.. — не закончив, замолчал, глядя на стелу, которая, видимо, стояла в центре, но упала, отколовшись наискось и теперь половина ее лежала у них под ногами, сверкая неровным краем, таким чистым, будто разбилась совсем недавно.

К облегчению Даэда, на стеле не было нарисовано ничьих портретов. Странный орнамент прихотливо заполнял некую резко очерченную форму. Из-за того, что половина рисунка лежала под ногами перевернутая, Даэд никак не мог сообразить, что именно изображено, то ли просто полоса со вздувающимися краями, то ли узкий овал, расчерченный мелко-рисунчатыми линиями.

— Почему ты ушла, Неллет? Ты же обещала!

— Я обещала не убегать от вопросов.

У нее был ровный голос, замедленный, будто она слушала не его, а еще кого-то.

— Что это? — он ступил немного в сторону, быстро оглядел жену, успокаиваясь, что она цела и кажется невредима. И снова уставился то под ноги, то на обломок в центре.

— Это вопрос мне?

— Да. Ты знаешь, что это?

— Возможно, — ответила она после небольшого молчания, — но я плохо понимаю. Ты знаешь, что это?

Он всмотрелся в тревожащие чем-то знакомым рисунки, легшие поперек абриса. Эти полосы. Из точек и завитков. Потом каша из мельчайших рисуночков, и снова ожерелья точек, ямок, полосок. Иногда равномерность не нарушалась, а иногда извивы точек вылезали в соседний ряд, делая его деталью более крупной детали того же орнамента.

— Красиво. Нет, я не знаю, что это.

— Хорошо. Тогда я могу назначить сама. Суть этой вещи. Я ее забираю.

— Я не понимаю, Неллет, — он тронул висящую руку, сжал пальцы, потянул к выходу.

— Потом. Хорошо, что ты тоже услышал.

— Ты молчала! Я весь лес исходил. Наверное, солнце уже! Точно. Смотри!

Она молча спускалась за ним по ступенькам, и оборачиваясь, он видел ее замкнутое лицо с легкой улыбкой. На траве вдруг бросила его руку и схватилась за обломок колонны. Нагнулась, прижимая другую руку к животу. И ее вырвало, сотрясая плечи и спину. В тихом безветренном воздухе повис густой запах съеденной на ужин рыбы и ягод.

Даэд испуганно держал ее плечи, глядя сбоку на лоб, покрытый испариной.

— Ты отравилась? Ты ела тут что-то? Неллет! Тебе нужно попить!

— Глупый маленький Даэд, — трудно сказала Неллет, прижимая к мокрому рту дрожащую руку, — попить. Конечно. Пойдем.

Она шла впереди, медленно, но уверенно. Ни разу не оглянулась. А Даэд, спохватившись, что из-за волнения, потом радости и последующего испуга не все разглядел на изрисованной стеле, оглядывался по сторонам, пытаясь запомнить дорогу к беседке.

Неллет улыбнулась.

— Вевры показывают только один раз и всегда в новых местах. В следующий раз покажут другое.

— Вевры? Они же деревья, — Даэд был сбит с толку.

— Деревья, — согласилась Неллет, — но они же вевры. Ты можешь их попросить.

— А ты? Ты попросила?

— Нет. Я просто пришла к ним. Если молчишь, вевры показывают то, что им кажется самым важным. Если ты не узнал, что тут, значит, они показали это мне.

Глава 14

— Расскажи мне о третьем месяце весны, Даэд. Какой он в Башне?

Они сидели у ручья, пристально глядя на текучую воду, в которой дрожали и изменялись клетки и полосы плетеной сети. Разговаривали вполголоса, чтоб не спугнуть крупных белых рыб с яркими искрами чешуи на сплющенных боках.

— Месяц сытных туманов. Месяц Кану. После вершины весны Башня поворачивается ловчими боками к югу, откуда ползут туманы, их гонит теплый ветер. Охотники ставят сети. Очень большие. Такие вот…

Даэд руками повел в тенистом воздухе, очерчивая выброшенную на длинных шестах двойную сеть, которая распахивалась за краем уровня. Вспомнил, как они забирались на несколько витков выше и сидели там, свешивая головы, заключали споры о том, что попадется в сеть сегодня. Если в туманной мгле увидят, конечно.

— Сети густые, с мелкой ячеей. У них большая парусность. Потому охотники следят, чтоб шквал не порвал или не вывернул сеть. У них крылья.

— Они летают? — Неллет восхищенно уставилась на его лицо.

— Ну… не так, как летают птицы пустоты. У них на спине укреплено крыло. Из плотного шелка. Если нужно поправить сеть, охотник прыгает, крыло разворачивается и держит его в теплом воздухе. Кто умеет, тот может добраться да самых концов шеста и потом вернуться на внешний край сам. Кто летает плохо, того просто вытягивают веревкой. Я тоже умею, — похвастался Даэд, — не очень хорошо, но я бы хотел научиться лучше.

— Воздушный дракон.

— Что?

— Только не из шелка, а из расписной бумаги. Такая игрушка. Человек стоит на земле, держит крепкую нить в пальцах. А дракон наверху, где ветер.

— Да, — кивнул Даэд, — похоже. И что ловят воздушные драконы?

— Ничего, — Неллет пожала плечами, — ветер ловят. Солнце и свет. Очень красиво.