Карты мира снов [СИ]

Всхлипывая от страха, что она умрет прямо сейчас, Даэд схватил тело на руки, побежал, теряя растоптанные сандалии. В хижине уложил на постель, осматривая и несвязно что-то говоря. И только здесь спохватился, стаскивая ремень, захлестнул ногу, стягивая жгут высоко на бедре.

— Сняли, — хрипло сказала Неллет, открывая глаза и глядя на него с удивлением. В мерцании светляков казалось, она смеется, будто пересказывает шутку.

— Я не знала. Прости, Дай. Я думала, мы все же… сами…

Он поднялся, оглядываясь. Совсем беспомощный. Что он мог тут? Если бы поцарапалась или отравилась грибами, или нахлебалась морской воды. Он мог бы что-то. Но она слабела на глазах, шепча уже почти без голоса.

— Он убежал, — сказал, убеждая себя и одновременно так же, как она, удивляясь, — я не смог бы. Прогнать. Он убежал сам!

— Не вернется. Охотники не возвращаются. Только совсем ночью.

— Почему он пришел так рано? — теперь он кричал, сжимая кулак и лупя себя по бедру, — поганый урод, тварь. Он же ночной!

Но Неллет уже не отвечала.

Тогда Даэд подхватил ее, устраивая на руках. И вышел, снова спускаясь по двум неровным ступенькам. На шее болтался нож, он не помнил, когда успел накинуть шнурок. Поводя головой и раздувая ноздри, сам, как зверь, нюхая и прицеливаясь глазами, пересек поляну и рощу ромелий, углубился в кустарник, там замедлил шаги, переводя дыхание. Оказалось, вокруг уже стояла настоящая ночь. Тут, в гуще колючих кустов, безопасно, но безнадежно. Надежда была только там, в зарослях вевров. И нельзя ждать утра, нужно попытаться вернуться сейчас, пока Неллет еще дышит. А значит, нужно изо всех сил представить себе, чего он хочет сам, кого или что хочет увидеть на небольших лунных полянах среди гнутых толстых стволов.

Санатов, запряженных в колесницу? Вдруг они могут прыгнуть назад, в самое начало заката. Даже если прыжком они унесут их в город Хенне, пусть. В том, недалеком прошлом, принцессе не нужна помощь, там ведь еще ничего не случилось.

Или захотеть сразу мраморную беседку, в ней — королевского врача? Вдруг он сумеет вылечить Неллет прямо в роще?

Он еще не решил, стоя на лунной опушке. Мешая решению, пришла новая мысль. Ночной охотник не один в этих местах. Не вернется тот, но вдруг придет другой?

Нож висел бесполезно, покачиваясь плетеными ножнами над грудью Неллет. Даэд выдохнул. Потом набрал воздуха, словно собрался нырять. И ступил на траву, полную лунных бликов. Нес свою драгоценную ношу, в памяти вспыхивали болезненными уколами осколки недавнего прошлого, вот несет так же, из воды, а Неллет смеется, прижимаясь к его груди мокрой головой. Вот несет от порога, чтоб сразу в постель. А Неллет смеется…

За правым плечом родился, колыхая ночной вибрирующий воздух, низкий рык, и Даэд увидел в просвете обок рощи, там, где растут высоченные травы с зонтиками на макушках, зеленое свечение глаз и полукруг фосфоресцирующих клыков. Плавно прибавляя шагу, отчаянно пожелал, пусть не выходят. Пусть сидят там, дадут пройти!

И нырнул в густые заросли. Черные, без единого огонька или просвета.

Казалось, время увязло в черном глянце листвы. Даэд бродил, спотыкаясь и сбивая о корни босые ноги, иногда кричал хриплым голосом что-то несвязное, перечисляя имена. Но не видел ни огонька, ни просвета. Совсем устав, сел, приваливаясь к неровному стволу и прижимая Неллет к животу над согнутыми коленями. Даже не взял попить, подумал с раскаянием и злостью на себя. Если кто-то снял какую-то защиту, почему он решил, что они прибегут на помощь? Потому что любят свою маленькую Неллет? Любят так сильно, что разрешили твари напасть, вырвав из бедра кусок мяса, и после уйти с окровавленной мордой?

— Молчи, — прошептал себе, стараясь успокоиться. Причитания и упреки не принесут пользы. Даже после узнанного все равно остается надежда. Он так мало знает об этом мире. И узнавая, убеждается, что знает все меньше. Почему нужно направлять мысли по пути этих малых, возможно неверных знаний? Ведь есть еще желание. И надежда.

В темноте проявилось перед раскрытыми глазами спокойное лицо элле Немероса, наставник кивнул. Даэд моргнул и лицо исчезло.

Желание. Чего я хочу сейчас больше всего на свете? Чтоб твари не появились. Может быть, это желание победило остальные…

Он откинулся на ствол затылком. Пусть их. Сердце дрогнуло и забилось, гоня вместо крови по жилам страх. Он сам открывает тварям себя, снимает свою защиту. Но Даэд, прикусив губу, напряг мысли, разгоняя их по нужным ему местам. Пусть! Их!

В густой темноте завибрировал низкий насмешливый рык.

Нельзя торопиться. Нужно оттащить мысли от этого звука, направить по другому пути. Одному. Санаты! Он открыл глаза в темноту, стараясь разогнать ее взглядом и не думая (не думая, не думая!) верен ли выбранный путь. Санаты и колесница! Он справится сам. Главное, пусть появятся тут. Совсем близко! На этой поляне, невидимой в темноте (она там есть?), она там должна быть!

И за мгновение до того, как мерцающий свет замигал, показывая очертания стволов, Даэд встал и, насколько мог быстро, пошел вперед, прямо в темноту. Которая уже исчезала.