Карты миров. Дети Соловорана

«Прошел первый месяц моего пребывания. Изменений никаких не было. Прогулки по тоннелям превратились в привычную рутину, оставляя неприятное послевкусие сырых подземелий, кишащих опасными пауками. Бесчисленные витки ходов наводили на мысль о безысходности существования. Признаться честно, после всех моих чудесных спасений, в голове стали появляться мысли о провидении. О том, что я делаю то, что угодно высшим силам. Значит, стремительная череда событий, происходящих со мной должна идти по-прежнему интенсивно, быстро приведя меня к конечной цели моих поисков – Денику. Но эта нелепая надежда быстро угасла. Долгий месяц взаперти заставил меня погасить гордыню. Это было глупо и самонадеянно думать, что ты выбран кем-то для чего-то высшего. С моей головы как будто сошла невидимая тень защиты, а вместе с ней медленно угасала и надежда. Я одна была во всем виновата. И мне одной предстояло это все исправить. Единственное, что хоть как-то заставляло рваться душу вперед в это время застоя, были сны. Мне снился брат, живой и здоровый в каком-то непонятном месте. И эти сны повторялись, с каждым разом уточняя какие-то детали места. Но оно было слишком далеко отсюда, и было непонятно, что это значит».

«Как-то раз, спустя почти месяц, я шла привычным маршрутом по самой большой и густо населенной пещере. Будучи шумной, она часто привлекала хищников – гигантских зловонных пауков, обитавших в системе природных пещер. Эти ариилы, как называли их местные, передвигались на шестнадцати лохматых лапах, присоединенных к грудине».

Лиид показала нам рисунок, сделанный в блокноте. Зрелище даже в маленькую величину было не из приятных. Расчлененный паук был изображен боком, но так, что все было видно. Просома[4] была снабжена одним большим зеркальным глазом, и шестью парами маленьких. Большой глаз был обрамлен тремя чувствительными ресничками, выполнявшими так же роль усиков, как у наших насекомых. Брюшная часть, подобно гусеничному, состояла из четырех сегментов. Сверху она была покрыта панцирем, а на конце располагались паутинные придатки. Я с трудом мог представить, как гигантские хелицеры[5] вонзаются в добычу.

«А питались они» – продолжила девочка, – «местным населением. Правда, это была не единственная их пища. В пещере водились черви и, как я уже упоминала, огромные кузнечики, «итолоки». По строению они тоже напоминали пауков, только они были неядовитыми. Ног было всего 2, но кроме них было с дюжину мелких. Большими ногами итолок мог атаковать, но для этого ему приходилось поворачиваться спиной к врагу, что в узких проходах было весьма затруднительно. Поэтому, кузнечики пользовались сильными ногами для того, чтобы стремительно вылетать из узких мест, выманивая противника в более просторные помещения, где преимущество было на их стороне. Мелкие лапки использовались для того чтобы обонять, осязать и неспешно ползти. Питались итолоки пауками. Два смертельных врага делили пещеры этого края, становясь истинными владыками подземного мира».

«Но разумные существа, имеющие физиологию, похожую на выдр и кротов, были гораздо ближе к человеку в отличие от наших животных. Хоть их тела и покрывала густая шерсть, а носы были вытянуты, органы слуха располагались выше, а ноги были короткими, они оказались очень похожими на людей. Гуляя по тоннелям, я наталкивалась на их захоронения. Черепа были крупными, с большой полостью для мозга. Их клыки были немногим больше человеческих. Строение кистей с отставленным большим пальцем, а так же передвижение на двух ногах наталкивало меня на мысль, что передо мной скорее не выдры, а человекоподобные существа. Хотя в данном случае, такое сравнение было бы, пожалуй, унизительным. Они и были людьми – местным видом. Значительным отличием оставалась гортань, которая была не так опущена по сравнению с нашей, а так же строение скелета, который был более приспособлен к жизни под землей».

«Откуда ты это знаешь? Я имею ввиду, отличия гортани и скелета?» – не удержался я. – «Ты что, их сравнивала?»

«Наглядно нет, но после смерти мамы я часто бегала на гору предков к останкам родных, особенно в начале. Там и запомнила».

«Так вот, будучи интеллектуально развитыми, местный вид выдр (так уж я привыкла их называть с самого начала) научился использовать одного врага против другого. Они выбрали итолоков много тысяч лет назад за то, что те не ели выдр, но конфликтовали за территорию со смертельными врагами – пауками».

«Однажды я возвращалась назад в свою нору, как вдруг увидела свет в одной из боковых пещер. Оттуда доносились разъяренные голоса и непонятный шум.